16 января 2016 года с Ирана были сняты санкции ООН, введенные из-за проводимых в этой стране ядерных исследований, представляющих, по мнению Запада, потенциальную угрозу безопасности. Длительное время, два десятилетия, действовали суровые ограничительные меры, нанесшие значительный ущерб национальной экономике. Двенадцать месяцев назад они были отменены. Что удалось сделать за этот период руководству Ирана? Каковы достижения, в каких направлениях приложены усилия, направленные на преодоление вынужденного отставания?
Природа санкций
Как суверенная страна, Иран считал себя вправе развивать свою энергетику, в том числе и ядерную. Исследования, проводившиеся в научных центрах страны, вызывали опасения других государств по причине возможного двойного применения их результатов. Тегеран отрицал своё стремление к созданию оружия массового поражения, но допускать международные инспекции на атомные объекты отказывался. В ответ США и Евросоюз, а затем и ООН, в несколько этапов ввели ряд запретов на внешнеэкономическую деятельность, в частности торговлю нефтью и банковские трансакции. Экономика Ирана, преимущественно сырьевая, несла убытки от потери экспортных возможностей. В начале 2016 года международное атомное агентство МАГАТЭ подтвердило мирный характер исследований, а также выполнение условий, предъявленных для снятия санкций и эмбарго. Их частичная отмена получила обобщённое название «ядерной сделки».
Рост экспорта нефти
Санкции особенно болезненно воздействовали на главный источник валютных поступлений – нефтедобывающую промышленность. При этом речь шла скорее не о введении ограничений, они действовали практически всё время с момента свержения шахского режима в 1979 году, а об их ужесточении. Объёмы поставок снизились с 3,7-4 миллионов баррелей в сутки (из которых Европа покупала примерно 700 тыс.) до 3,1 млн. Соответственно упали доходы от продажи нефти, составлявшие 79% всех экспортных поступлений страны (в «лучшие» годы - свыше $110 млрд). За прошедший год наблюдалось быстрое восстановление отрасли. Иранскую нефть вновь покупают Китай, Япония, Индия, Республика Корея и Турция. Уже к апрелю добыча достигла 3,6 млн баррелей в сутки, в мае она дошла до отметки 3,8, превысив досанкционный уровень, а к 2021 году, если ничто не помешает, возможно, повысится до 4,1 млн барр.
Обуздание инфляции
Иранский риал за два года (2012-2014) девальвировался по отношению к ведущим мировым валютам на 56%. На внутреннем рынке потеря покупательной способности шла ещё быстрее, инфляция составляла до 70% в год. $120 млрд банковских вкладов иранских резидентов были заморожены. Сейчас, когда эти ограничения сняты, а зарубежные инвесторы вновь получили право вкладывать деньги в национальную экономику, темпы инфляции существенно уменьшились (в июне в годовом пересчёте - всего до 10%). В стране наблюдается рост экономической активности, дополнительно трудоустроились полтора миллиона граждан. На полное восстановление покупательной способности до досанкционного уровня потребуется, по мнению экспертов, примерно пять лет. Препятствующим фактором является сохранение некоторых ограничений со стороны США и введение новых, связанных с иранской ракетной программной.
Экономическое сотрудничество с Россией
Отношение к снятию с Ирана санкций можно рассматривать двояко. С одной стороны, увеличение нефтяного экспорта отрицательно влияет на углеводородные биржевые котировки, что влечёт недополучение бюджетных валютных поступлений РФ, - эксперты называют сумму убытков в $30 млрд или понижение среднедушевого дохода на 1,6%.
С другой стороны, снятие международных ограничений открывает доступ в Иран российским компаниям, специализирующимся на отраслях с высокой долей прибавочной стоимости. Сотрудничество в сфере нефте- и газодобычи, в транспортной отрасли, электроэнергетике, сельском хозяйстве и прочих важнейших секторах экономики с лихвой компенсирует потери, могущие возникнуть от переизбытка предложения на сырьевом рынке. При этом у России есть значительные преимущества перед Западом, возникшие по политическим причинам.
Российско-иранский торговый оборот
Объём взаимных поставок между РФ и Ираном вырос по сравнению с 2015 годом с $1,04 до $1,76 млрд, что можно было бы считать достижением, если не сравнивать его с сотрудничеством Тегерана и Пекина. В настоящее время это всего одна двухсотая внешнеторгового оборота России. Китай и Иран планируют довести годовой двусторонний уровень продаж до $600 млрд в год.
Гражданская авиация
За время действий санкций технический парк коммерческих авиалиний существенно износился, и теперь Ирану для его восстановления потребуется примерно полтысячи воздушных судов. Первые шаги в этом направлении сделаны в конце 2016 года, когда был подписан крупнейший с 1979 года контракт между национальным авиаперевозчиком Iran Air и американской самолётостроительной фирмой «Боинг» на поставку восьмидесяти лайнеров различных типов в течение десятилетия. Общая сумма – 16,6 миллиардов долларов. Кроме этого заключён договор и с европейским производителем Airbus на сотню пассажирских самолётов A320, A330 и A350 XWB. Российские заводы, специализирующиеся на гражданской авиатехнике, пока остались без заказов, однако оборонная продукция в Иране имеет серьезные перспективы.
«Рособоронэкспорт»
Заключённый в 2007 году контракт на поставку Ирану оборонительных систем ПВО в октябре наконец исполнен. Ранее Россия понесла убытки, вернув четырёхмиллиардный аванс. Зенитно-ракетные комплексы поступили на вооружение Корпуса Стражей Исламской революции, однако, судя по активности военных ведомств, этим сотрудничество не ограничится.
Соглашение соответствующего содержания подписано два года назад (20 января 2015 года) министрами обороны двух стран. Детали не разглашаются, но наверняка в нём оговорены поставки самой различной техники, которую по некоторым причинам Иран не может или не хочет закупать у западных производителей. Основная конкуренция, вероятнее всего, на этом специфическом рынке развернётся между Китаем и Россией.
Надолго ли?
Позитивные перемены в иранской экономике впечатляют, но перспективы её дальнейшего развития вызывают некоторые сомнения, причём уже в наступившем 2017 году. Новоизбранный американский президент Дональд Трамп неоднократно называл «ядерную сделку» худшим соглашением из всех, заключённых его предшественником Бараком Обамой, и выражал намерение её расторгнуть. Впрочем, другого мнения придерживаются многие члены его команды, в том числе наиболее вероятный будущий государственный секретарь Рекс Тиллерсон и кандидат на пост министра обороны «Бешеный пёс» Джеймс Мэттис. Они не советуют Трампу совершать столь резкий поступок, грозящий международными осложнениями. Конечно, пока неизвестно, прислушается ли он к их рекомендациям. Вместе с тем и в Иране 19 мая текущего года состоятся президентские выборы, а от того, кто в них победит, также зависит немало. В условиях такой двойной неопределённости прогнозы делать трудно.
Кто победит в Тегеране?
Как во многих других странах, борьба в политических кругах Ирана идёт между консервативным и либеральным лобби. При этом общественное мнение, в силу разочарования неполным снятием санкций и эмбарго со стороны Запада, постепенно сдвигается «вправо». Позиции националистов и фундаменталистов-традиционалистов не так уж и слабы, и ещё неизвестно, удастся ли Хасану Рухани сохранить свой пост. Если в США «ядерную сделку» считают признаком уступчивости и слабости администрации Обамы, то в Иране её многие оценивают примерно так же, только зеркально противоположно. И если победит мнение о том, что частичный отказ от национальной ядерной программы был ошибочным, то всё начнётся сначала, в том числе и санкции.
