Шестьдесят лет тому назад на околоземную орбиту был выведен первый искусственный спутник Земли. Это был советский спутник. И кодовое его обозначение в советской документации было ПС-1, что обозначало «Простейший спутник-1». Он действительно был простейшим. Просто важно было опережать в тогда уже разворачивающейся космической гонке наших, как сказали бы сейчас, американских партнеров. Но дело, конечно, не в «гонке» и даже не в том, что это был именно советский космический аппарат. Хотя это важно, безусловно. Но важнее другое: это было событие поистине планетарного масштаба, и именно так воспринимали его люди во всем мире. Начиналась совершенно новая эра. По крайней мере, так многим казалось тогда. Казалось, что мировой разобщенности и постоянной угрозе новой мировой войны вот-вот наступит конец, потому что появился новый вызов, способный объединить все человечество в едином порыве, – космос. Сейчас мы знаем, что этого не случилось.
Удивительное дело
Вообще, это действительно удивительно. В России еще вовсю гремела гражданская война, а в Москве по инициативе изобретателя (а в будущем специалиста по ракетной технике) Николая Ивановича Тихомирова уже была открыта научно-исследовательская лаборатория ракетной техники. Что интересно, Николай Тихомиров – это так называемое «имя прикрытия». Настоящее имя – Николай Иванович Слетов. Его работа очень заинтересовала Артиллерийское управление Рабоче-крестьянской Красной Армии. Поэтому контора, правда, уже в 1927 году, была переведена в Ленинград под наименованием Газодинамическая лаборатория. Еще раз акцентируем ваше внимание на том, что первая лаборатория по изучению ракетной техники была создана в 1921 году. И ее созданию содействовал не кто иной, как Владимир Ленин. Пожалуй, это и называется заботой о будущем.
Отец-основатель
Разумеется, когда мы говорим о таком событии, как выведение на околоземную орбиту первого искусственного спутника, мы не можем хотя бы кратко не упомянуть о человеке, который по праву считается едва ли не отцом-основателем теоретической космонавтики. Речь идет, конечно же, о Константине Эдуардовиче Циолковском. Он не просто мечтал, он предсказывал, что мировое пространство будет исследовано «реактивными приборами». И предсказания его были не сродни предсказаниям Нострадамуса. Это были предсказания, сделанные на прочном научном фундаменте. Он говорил и о ракетах на жидком топливе, и об искусственных спутниках Земли, и даже об орбитальных станциях. Все это мы увидели собственными глазами.
Явление Королева
Сергей Павлович Королев появляется в нашей истории в сентябре 1931 года в качестве молодого инженера-авиатора в паре с Фридрихом Артуровичем Цандером. Цандер был давно и прочно «испорчен» идеями Циолковского. Уже в последнем классе реального училища, где он был одним из лучших учеников, он познакомился с одной из работ Циолковского. А будучи студентом Рижского политехнического, он выполнил расчет траектории полета ракеты для межпланетного путешествия. Цель – поверхность Марса. И вот они с Королевым создали Группу изучения ракетного движения. Как и работа Тихомирова, их деятельность также заинтересовала военных. Группе было предоставлено все, что надо для работы, и уже летом 1933 года в Московской области был осуществлен запуск ракеты с жидкостным ракетным двигателем. В конце концов, группы, созданные Цандером-Королевым и Тихомировым, были объединены в Реактивный научно-исследовательский институт РККА.
Работа, репрессии, война
Работа по созданию ракетной техники в СССР продвигалась довольно споро. Достаточно сказать, что всего за несколько лет были проведены испытания экспериментальных (внимание!) баллистических и крылатых ракет. Неизвестно, как далеко продвинулось бы дело, но подоспел 1937 год с его репрессиями. Были арестованы и некоторые сотрудники РНИИ РККА, в числе которых будущие лидеры советского космического проекта – Сергей Королев и Валентин Глушко.
Кстати, именно Глушко станет много лет спустя генеральным конструктором советского многоразового комплекса «Энергия-Буран».
При этом работы в области ракетостроения все равно продолжались. Но тут грянула Великая Отечественная война. Стало не до космоса.
Немецкий след
Как бы там ни было, но именно Королёв стал после победы главным конструктором баллистических ракет дальнего действия через пару месяцев после того, как Иосиф Сталин благословил своей подписью создание в стране ракетной отрасли науки и, соответственно, промышленности. Так вот, началось освоение ракетной техники в Советском Союзе с… летных испытаний немецких ракет "Фау-2".
В дальнейшем испытывались уже советские аналоги "Фау" – Р-1, Р-2… Приноравливались. Однако уже Р-5 стала вполне самостоятельной разработкой. И это была уже разработка в качестве носителя для ядерного оружия. Как видим, космос пока ни при чем. Что же касается немецкого следа в начале советского ракетостроения, так он и не оспаривается.
Тем более, что конкуренты, американцы, вообще вывезли создателя "Фау-2", члена НСДАП и штурмбанфюрера СС Вернера фон Брауна, который и стал… отцом космической программы США.
Военный проект
Как ни крути, но первые советские ракеты «затачивались», конечно, не под исследование космоса, а под военные нужды. Недавно отгремела страшнейшая в истории человечества война. Уже фактически началась гонка вооружений. Главной задачей руководство Советского Союза видело создание достаточной для гарантированной успешной обороны военной инфраструктуры и современного вооружения. О космосе наверняка мечталось. Но пока все отдавалось на откуп главной цели. А космос – некий побочный эффект.
Например, ракета Р-7 задумывалась, прежде всего, как носитель ядерного, впоследствии термоядерного, заряда. Но именно она вывела на орбиту первый искусственный спутник Земли.
Космический проект
Все-таки уже в 1954 году Сергей Королев не просто задумался об использовании ракеты Р-7 для исследования космоса, а направил теоретически обоснованную записку на имя тогдашнего министра оборонной промышленности Дмитрия Устинова о возможности разработки и запуска искусственного спутника Земли с помощью создаваемой ракеты. В начале 1956 года было подписано правительственное постановление о создании «Объекта-«Д» и выводе его на околоземную орбиту. Это должен был быть спутник массой от тысячи до тысячи четырехсот килограмм с двумя, а то и тремястами килограммами научной аппаратуры. Однако уже к концу года стало ясно, что в означенные сроки, к 1957-1958 годам, не может быть создана надежная аппаратура для спутника. Но Королев не растерялся и предложил правительству вместо космической лаборатории вывести на орбиту простейший спутник. Он обосновывал предложение тем, что США в связи с Международным геодезическим годом собирались вывести на орбиту свой спутник в 1958 году. И это предложение было одобрено.
Все сложно
Однако настоящие приключения только начинались. Все дело было в самих ракетах. Первая ракета из-за сбоя в двигателе упала в трехстах километрах от места старта. Вторая просто не взлетела из-за неправильно установленного клапана азотной продувки. В результате срабатывала защитная автоматика. Потом не выдерживала температурной нагрузки головная часть. Однако именно эти неудачи в военных испытаниях открыли дорогу к тому, чтобы вплотную заняться подготовкой к космическому запуску, потому что на доработку головной части ракеты должно было уйти не менее полугода. Освободилось время. Этим и воспользовался Королев.
Мечта человечества
В ноябре 1956 года началось проектирование простейшего спутника.
Это был аппарат с двумя радиомаяками. А диапазоны частот его передатчиков были выбраны таким образом, чтобы сигнал спутника могли легко принимать радиолюбители. Одновременно была приспособлена для вывода спутника в космос и ракета Р-7. Она стала легче на семь тонн и в какой-то мере проще.
И вот 4 октября 1957 года состоялся успешный запуск. Через 314 с половиной секунд полета спутник стал подавать свой знаменитый впоследствии сигнал «Бип! Бип!». Совсем скоро последовало сообщение ТАСС о том, что был создан и запущен первый в мире искусственный спутник. Так осуществилась мечта о выходе в космос. Пока только техники. Но мы знаем, как скоро после этого в космосе появился и человек.
Мечта могла не сбыться
Впоследствии выяснилось, что все могло сорваться, все держалось в буквальном смысле на долях секунды. Например, один из двигателей запаздывал перед стартом, и если бы он не успел выйти на режим, старт был бы отменен автоматически. Но блок вышел на режим меньше, чем за секунду до намеченного времени старта. Потом уже в полете случился сбой, который мог привести к тому, что не была бы достигнута первая космическая скорость. И тоже все решала одна секунда. Однако все получилось. Сигналы спутника ловили во всем мире. Американская пресса назвала его «Красной Луной».
«Я благословил русских за их дерзания»
«В ту ночь, когда Спутник впервые прочертил небо, я <…> глядел вверх и думал о предопределённости будущего. Ведь тот маленький огонёк, стремительно двигающийся от края и до края неба, был будущим всего человечества. Тот огонёк в небе сделал человечество бессмертным. Земля всё равно не могла бы оставаться нашим пристанищем вечно, потому что однажды её может ожидать смерть от холода или перегрева. Человечеству было предписано стать бессмертным, и тот огонёк в небе надо мной был первым бликом бессмертия. Я благословил русских за их дерзания и предвосхитил создание НАСА президентом Эйзенхауэром вскоре после этих событий». Рэй Бредбери.
