28 декабря бывшему первому и единственному Президенту Советского Союза и Генеральному секретарю Центрального комитета Коммунистической партии СССР Михаилу Сергеевичу Горбачёву была вручена повестка в окружной суд литовской столицы, города Вильнюса. Об этом стало известно 19 января, как и о том, что этот свидетель от дачи показаний отказался. Бывший руководитель сверхдержавы ответил, что не собирается участвовать в процессе ни очно, ни в какой либо другой форме. Расписался в получении повестки Горбачёв лично в помещении возглавляемого им фонда. Подробности сообщила прессе судья Айнора Корнелия Мацявичене. Почему бывший генсек отказывается говорить?
Фабула слушаемого дела
Почти ровно четверть века назад, 13 января 1991 года, в Вильнюсе погибли 16 человек, из которых 14 были застрелены, один мирный протестующий умер от сердечной недостаточности и один сотрудник группы специального назначения КГБ «А» получил смертельное ранение пулей, попавшей между пластин бронежилета. Около полутысячи граждан получили травмы различной степени тяжести. Жертвы возникли в результате штурма бойцами советского спецподразделения Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР здания телевизионного центра. Как ни странно, расследование этой трагедии в Литве проводилось не сразу вслед за событиями (хотя уголовное дело было заведено в начале 1991 года), а относительно недавно, и с переменным успехом. В июне минувшего года тем же вильнюсским судом были полностью оправданы командиры ОМОНа Болеслав Макутынович и Владимир Разводова, обвинявшиеся в «военных преступлениях», хотя всё шло к тому, что им дадут по 12 лет. Как выяснилось, сотрудники милиции в штурме телецентра не принимали участия, как и в «расстреле» пограничного пункта «Медининкай», произошедшего в июле того же 1991 года. Там вообще никто не погиб, договорились по-хорошему.
Две Литвы одновременно
Объяснить и понять все тонкости юридических коллизий, имевших место за семь месяцев до распада СССР, сейчас непросто. Вкратце же те исторические события происходили следующим образом: весной 1990 года, а именно 11 марта, Литва объявила о своей государственной независимости. Решение об этом было принято Верховным Советом Литовской ССР, без референдума, но справедливости ради следует констатировать, что если бы таковой был проведен, то результат оказался бы таким же. Со второй половины восьмидесятых годов в республике активно работало движение «Саюдис», его деятельности не препятствовали КГБ и МВД. Задачи агитации упрощались постоянно ухудшавшейся социальной обстановкой, так что успех «сепаратистам» был гарантирован. Преимущества Запада, особенно материальные, выглядели столь очевидно, что даже возражений не возникало, причём не только в Литве или Прибалтике в целом, но и во всей советской стране. Таким образом, параллельно существовали две реальности: независимое и фактически отделившееся государство и союзная республика в составе ещё существовавшего СССР. Литовцы уже считали себя европейскими иностранцами, а вся прочая огромная советская страна и её руководители этого не признавали.
Чем ответил Кремль?
На сложившуюся ситуацию как-то надо было реагировать. Любое государство, хоть унитарное, хоть федеративное, к вопросу территориальной целостности относится, как правило, внимательно. Следует отдать должное советскому руководству: оно не стало проводить войсковую операцию с привлечением авиации, РСЗО и артиллерии, а решило действовать "хирургически". Так как жители Литовской ССР действительно массово саботировали службу в армии, предлог был выбран вполне оправданный – поиск уклонистов. С 9 января в Вильнюсе появились военные патрули, якобы ищущие дезертиров, но по замыслу одним своим видом призывающие к соблюдению социалистической законности. И если раньше, во времена красногвардейцев и латышских стрелков, признаком контроля над городом считался захват почты, вокзала и телеграфа, то в начале 90-х важнее стало телевидение. Поэтому на овладение передающим центром и была направлена группа «А» КГБ СССР.
Жертвы
События 13 января освещались туманно. О том, что на самом деле происходило в Вильнюсе возле телецентра, достоверно не смогли рассказать даже их участники. Разногласия возникали в принципиальных вопросах. По словам командира «Альфы» Геннадия Зайцева, спецназ КГБ огнестрельного оружия не применял, только светозвуковые гранаты, способные вызвать кратковременный психологический шок. Протестовавшие, напротив, утверждали, что огонь вёлся солдатами на поражение.
Экспертизы не проводились. Через четверть века выяснить истину стало труднее, но зато накопился изрядный опыт, к тому же принцип Cui prodest, известный всем юристам, никто не отменял. Национальные революции без сакральных жертв выглядят как банальные бунты. Без своей «небесной сотни» ни одна из них обойтись не может.
Зачем нужен свидетель Горбачёв?
Как руководитель государства Михаил Сергеевич должен был бы отвечать за всё, что в нём происходит, но на момент волнений уже сложился его определённый образ, подразумевающий «человеческое лицо» реформируемого им социализма, приверженность общечеловеческим ценностям и общий гуманизм. Сам Горбачёв и тогда утверждал, что ничего не знал о «Вильнюсской операции», и сейчас настаивает на том же. Хорошие отношения с западными лидерами гарантировали соответствующий ресурс неприкосновенности. Нужен был виновный, и вообще какое-то сколь бы то ни было связное объяснение произошедшей трагедии. И то, и другое появилось очень скоро.
Основная версия
Долго существовавшая и имеющая хождение поныне версия такова:
- Никаких неизвестных снайперов, стрелявших и по правоохранителям, и по толпе, не было, а сотрудник группы «А» был случайно убит каким-то своим сослуживцем по неосторожности.
- Виновен в случившемся тогдашний министр обороны СССР Д. Язов, он создал специальное войсковое соединение из 160 военнослужащих и чиновников для возврата отделившейся Литвы в Советский Союз.
- Михаил Горбачёв пребывал в неведении о готовящейся операции, а потому опрашивать его можно лишь в качестве свидетеля. Суд счёл, что давать показания он может лично или дистанционно, в формате видеоконференции.
Почему Горбачёв отказался?
В общем-то, от процесса ожидать каких-то неожиданностей или сенсаций не приходится. Вероятнее всего, он затеян для того, чтобы максимально легитимировать уже устоявшуюся версию вильнюсских событий января 1991 года, основные положения которой приведены выше. Ранее Россия отказывала Литве в содействии, ссылаясь на Конвенцию СЕ 1959 года, согласно которой государство вправе не предоставлять помощь в рассмотрении уголовных дел, если это может нанести ущерб его интересам, безопасности и суверенитету. Однако на этот раз Михаил Горбачёв ответил лично, дав тем самым понять, что любые его показания могут навредить стране, гражданином которой он является.
Вред или бесполезность?
Дистанционный допрос Горбачёва, если бы он состоялся, наверняка был бы очень похож на недавнюю дачу показаний экс-президента Януковича украинскому суду. Его наверняка пытались бы поймать на противоречиях, а факты, не совпадающие с «генеральной линией», игнорировались бы. Эта аналогия наводит на мысль об отдалённости следующей попытки разобраться в обстоятельствах гибели «небесной сотни» на Майдане. Неужели тоже придётся ждать четверть века?
