Александр Николаевич Вертинский, годы жизни которого 1889-1957, известен в качестве русского и советского эстрадного артиста, киноактера, композитора, поэта и певца. В первой половине прошлого века он был эстрадным кумиром. В 1951 году Вертинский получил Сталинскую премию. 21 марта исполнилось 132 года со дня его рождения.
Из воспоминаний Александра Николаевича становится понятным, что он был человеком необычной судьбы. В мемуарах он писал о детских, юношеских годах, о первых шагах в творчестве. О том, как горьки были скитания эмигранта, как его тянуло на родину. Однако Вертинский все же был человеком, не лишенным чувства юмора и оптимизма. Источником его жизненных сил и вдохновения были семья и искренняя любовь публики.
Детские воспоминания
Весьма романтично Вертинский описывает свои детские воспоминания о Рождестве. Как видим, он уже тогда ощущал в себе поэтические наклонности:
В столовой потрескивал камин, за белыми оледенелыми стеклами окон, разрисованными китайскими причудливыми узорами мороза, смутно качались деревья в саду, седые и мохнатые от инея и снега. И я, маленький, глупый и нежный, но уже поэт - писал:
И в снегах голубых за окном,
Мне поет Божество!
Да, воистину, это пело Божество. Это был зимний рождественский гимн!
В записях, относящихся к школьным годам, артист дает краткую, но меткую характеристику одному из преподавателей, тем самым выражая свое негативное отношение к этому человеку:
Как сквозь сон, вижу я через дымовую завесу времени своих гимназических преподавателей. Вот инспектор Моисей Николаевич Пантелеев, с деревянной рукой, полный, стриженный под машинку. Он преподавал математику, был сух и строг, ибо такую точную науку ангелы не преподают. Он немилосердно "резал" меня на переэкзаменовках и явно презирал. Нежных воспоминаний о нем у меня, конечно, не могло остаться.
Любовь к родине
О ней свидетельствует, в частности, отношение Александра Вертинского к русским песням:
Я знаю и люблю русские песни - звонкие и печальные, протяжные и заливистые, пронизывающие все ваше существо сладчайшей болью и нежностью, острой, пронзительной тоской, наполняющие до краев ваше сердце любовью к родной земле и тоской по ней.
Находясь на чужбине, Александр Николаевич всей душой рвался в Россию. Вот как он писал об этом:
Я прожил за границей двадцать пять лет. Я жил лучше многих и прилично зарабатывал. В моих гастрольных поездках по белому свету я останавливался в первоклассных отелях, спал на мягких постелях, окруженный максимальным комфортом. И двадцать пять лет мне снился один и тот же сон. Мне снилось, что я, наконец, возвращаюсь домой и укладываюсь спать на… старый мамин сундук, покрытый грубым деревенским ковром. Неизъяснимое блаженство охватывало меня. Наконец я дома! Вот что всегда значила для меня родина. Лучше сундук дома, чем пуховая постель на чужбине.
В дневниках Вертинского присутствует и такая трогательная сцена. Это разговор с балериной Тамарой Карсавиной в эмиграции:
Я тихонько напел ей песню на стихи Георгия Иванова: Над розовым морем вставала луна… Карсавина молчала. Слезы струились по ее лицу.
- Как вы думаете, Саша, вернемся мы когда‑нибудь на родину?
Получив уже два раза отказ на мои просьбы о возвращении, я уже не верил. Но мне не хотелось ее огорчать.
- Если заслужим, - сказал я.
По возвращении на родную землю певец и поэт, несмотря на трудности, с которыми ему пришлось столкнуться, был доволен востребованностью своего таланта и любовью публики:
Живу в Москве, на улице Горького, в самом центре. У меня большая, хорошая квартира. Когда я приехал в Москву в 1943 году, у меня была только одна дочь, рожденная в Шанхае. Ей было четыре месяца. А вторая родилась уже здесь, на родине. Теперь они выросли. Так я живу у себя на родине и работаю. Народ меня принимает тепло и пока не дает мне уйти со сцены. Концерты мои переполнены до отказа. На днях буду напевать новые пластинки. Даже постареть некогда! А на это ведь тоже нужно время!
Вертинский как ретроград
У тех, кто читает воспоминания А. Н. Вертинского, создается впечатление, что он был человеком, который любит тишину, сосредоточенность, глубину общения. Об этом, например, говорит его негативное отношение к телевизору, магнитофону, радио, телефону. Вот как он пишет об этом, ругая на чем свет стоит современные ему "девайсы":
Я ненавижу телевизор. Из‑за него приходится выкидываться из кабинета уже в семь часов вечера: приходят подружки дочерей. Я собираю свои несчастные листки и черновики и иду покорно в столовую - работать...
А меня сейчас уговаривают купить магнитофон. Нет! Дудки! Через мой труп! Так вот, раньше ничего этого не было и в помине. Помню, был у тети Мани на хуторе музыкальный ящичек, который играл две-три песенки, да и тот был сломан…
У всех склерозы, давления, инфаркты. И неудивительно. Век такой сумасшедший. От одного радио можно с ума сойти. А телефоны? А телевизор? А всякие магнитофоны? Ужас! Кошмар! И все это орет как зарезанное, требует, приказывает, уговаривает, поучает, вставляет вам в уши клинья! И везде: в собственном доме, на улице, в магазинах, в учреждениях, у соседей. Где хотите.
И заметьте, что это просто садизм какой‑то. Люди иногда даже не слушают, например, радио, а выключить не позволяют: "Пусть говорит". - "Зачем?" - "Так…" Они точно боятся, что если оно замолчит, то будет хуже. Не дай Бог, еще что‑нибудь случится. Сплошное засорение мозгов какое‑то! Ни почитать, ни подумать, ни сосредоточиться невозможно.
Что-то явно подсказывает, что, если бы Вертинский жил в наше время, он был бы отнюдь не в восторге от современных гаджетов, которые буквально заполонили нашу жизнь, отвлекая от духовного развития. Это ощущение подтверждают и такие строки артиста:
Придя домой, я записал:
Надо жить потише, повнимательней,
Перечитывая книгу вновь и вновь,
И поплакать тоже обязательно
Над страницей, где написано: "Любовь"…
Человек с тонким чувством юмора
В заключение приведем цитаты, которые характеризуют эстрадного кумира прошлого столетия как человека ироничного, умеющего посмеяться над ситуацией:
Кто только не встречал меня на вокзале! Бывший адмирал, бывший журналист, бывший прокурор, бывший миллионер, бывший министр, бывший писатель! И все бывшие, бывшие, бывшие...
- Ну как вам нравится Константинополь? - спросил я одну знакомую даму.
- Ничего, довольно интересный город. Только турок слишком много, - отвечала она.
Недавно младшая /дочь/ обнаглела и говорит: "Папка, ты дурак!" Я был потрясен такой наблюдательностью...
Я никогда не забуду одной маленькой пятилетней девочки, которая, увидев пришедшую в гости только что сделавшую себе операцию носа мамину подругу, бросилась к матери со слезами и закричала: "Мама, у тети Кати нос умер! Мать ее сначала успокоила, а потом строго сказала, что о покойниках нельзя напоминать родственникам, потому что это бестактно!"
Возможно, после знакомства с цитатами Александра Николаевича Вертинского, который предстает в них как весьма неординарная личность, вам захочется прочитать его воспоминания.
