Если вы еще не провели несколько минут в этом году, глядя в окно, подперев подбородок рукой и размышляя о смысле жизни или его отсутствии, то, скорее всего, это вопрос времени.
Фридрих Ницше однажды заметил, что когда дела идут хорошо, мы не склонны слишком беспокоиться о том, почему мы радуемся. С другой стороны, именно боль делает из нас философов.
Прямо сейчас, кажется, есть множество поводов для боли. Ковид-19 опустошает человеческие жизни и средства к существованию, возникают волны расовой несправедливости, тысячи людей выходят на улицы, а наша планета продолжает нагреваться с ужасающей скоростью. Так что возвращение стоицизма не удивляет.
Вспоминая фразы великих
Уровень тревожности и депрессии вырос во время пандемии. Поисковые запросы Google со словом «молитва» также резко возросли. Ищем ли мы утешения, сталкиваясь с душевными трудностями? Не удивляйтесь, если посреди всего этого мрака вы обнаружите обрывки величайших трудов философии, гремящие в вашей голове.
Вы можете, например, использовать свой вынужденный досуг, чтобы отправиться в своего рода путешествие в мир самопомощи, помня знаменитое наблюдение Сократа о том, что «неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить».
Возможно, вы решили держать голову выше и настраиваться на позитив, вспоминая изречение Лейбница о том, что «мы живем в лучшем из всех возможных миров». Или вы заперты дома с неряшливым соседом по квартире, тремя скучающими детьми и капризным супругом, тогда можете размышлять о мудрости бессмертной фразы Сартра: «Ад − это другие люди».
Сартр был экзистенциалистом и крупной фигурой в философской традиции, которая возвращается в 2020 году (наряду со стоицизмом). Но что такого есть в этом мыслителе середины 20-го века, что делает его значимым для жизни в 21-м веке?
Почему Сартр устраивает самоизоляцию
Во многих отношениях философия Сартра была создана специально для суровых условий самоизоляции. Как экзистенциалист, он поддерживал все эти мрачные тезисы о том, что каждый из нас брошен на произвол судьбы в абсурдной, бессмысленной Вселенной, постоянно борясь с ужасом и тошнотой, вызванными нашей собственной космической ничтожностью.
Однако из всего этого Сартр сделал несколько удивительно оптимистичных выводов. Он считал, что отсутствие какого-либо божественного плана или цели дает человеческой жизни высокую степень возможности и свободы от Бога и друг от друга.
Философ также утверждал, что «существование предшествует сущности», имея в виду, что кто и что мы есть − наша сущность − определяется нашим поведением и действиями, а не какой-то врожденной природой или набором качеств, проецируемых на нас кем-то другим. Это означает, что если вы хотите быть нравственно хорошим человеком, то не беспокойтесь о том, действительно ли нравственная доброта важна для вашего характера или является частью того, кем вы являетесь в глубине души.
Просто действуйте нравственно правильно, ориентируйтесь на проекты, которые продвигают добро в мире, и тип человека, которым вы действительно являетесь, будет определен соответствующим образом, независимо от каких-либо недостатков характера или суждений, навязанных вам другими.
«Существование предшествует сущности» также означает, что если вы морально плохой человек, как это было предопределено вашими действиями в прошлом, то у вас есть возможность поменять эти действия, тем самым изменив себя.
Другими словами, ответственность за то, кто вы есть, полностью лежит на вас, и это то, что мы склонны забывать в мире, где легко позволить другим определять нас.
Небольшая социальная дистанция может дать нам возможность заново открыть для себя это чувство ответственности и свободу, которая приходит вместе с ним.
Прогуляйтесь в обуви афинянина
Если экзистенциализм звучит немного сурово, есть еще один философский путь, который стоит исследовать, если вы имеете дело с тревогой и неопределенностью. Оно пришло из Древней Греции − места, где жизнь многих людей была опасной.
В III веке до н. э. средняя продолжительность жизни афинского мужчины составляла около 40 лет, а женщины − 35 лет. В то время был высок уровень детской смертности и казалось необычным видеть людей в возрасте 60 или 70 лет. Горе тому древнему афинянину, который сломал конечность, разорвал аппендикс, испытал осложнения во время родов или получил инфицированную рану.
Затем последовало уничтожение рабов, заключенных, крестьян и других классов человечества, считавшихся недостойными морального рассмотрения. Жизнь, в двух словах, была суровой, и из этой бескомпромиссной почвы выросла традиция стоицизма.
Первым философом-стоиком был Зенон из Сития, богатый купец, потерявший свое состояние во время кораблекрушения. Но еще более знаменит был Эпиктет, раб, которому хозяин разрешил изучать философию (позднее ему также была дарована свобода).
Никто не был лучше знаком с неизбежностью страданий, чем раб в Древней Греции, и, согласно Эпиктету, который также страдал от пожизненной физической инвалидности, отношение к страданиям − это вопрос перспективы.
Стоицизм выступает за использование рационального мышления для того, чтобы отличать то, что находится под нашим контролем, от того, что находится вне нашего контроля, а затем фокусировать свою энергию на первом, а не на втором.
Молитва безмятежности, начертанная на миллионе магнитов для холодильника, «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, мужество, чтобы изменить то, что я могу, и мудрости, чтобы отличить одно от другого» — это классический образец стоической философии.
Стоицизм сегодня переживает нечто вроде ренессанса по причинам, связанным с его практичностью. Его принципы сосредоточены вокруг созерцания вашей собственной смертности и обучения новому «взгляду сверху» на наши собственные проблемы, из-за чего они кажутся эфемерными и незначительными.
Когда философия используется для получения прибыли
Есть и другие, более сомнительные причины современной популярности стоицизма. Например, в последние годы он использовался в качестве инструмента управления предприятиями и крупными корпорациями.
Работодатели любят стоицизм отчасти потому, что его этикет предлагает средство для более эффективного ведения бизнеса с меньшим стрессом. Но трудно не задаться вопросом, может ли корпоративный стоицизм быть популярным, потому что сводится к рецепту более сговорчивой рабочей силы.
Работник, в котором культивируется дух стоического молчаливого согласия, может сделать хорошую работу с минимальной заработной платой, следовательно, он менее склонен бороться за лучшие условия труда.
Новая эра справедливости
Для тех из нас, кто остался без работы или застрял в подвешенном состоянии с наступлением пандемии, здоровая доза стоицизма в сочетании с капелькой экзистенциализма может помочь нам прийти к согласию с нашими личными затруднениями.
И кто знает? Может быть, правительства и корпорации найдут свои моральные ориентиры вовремя, чтобы предотвратить последствия изменения климата. Может быть, новая эра расовой справедливости уже не за горами.
