Вы когда-нибудь мечтали отправиться в полет на воздушном шаре? Почувствовать себя пассажиром первого класса, но не в душном салоне самолета, а в открытой корзине, с углом обзора 360 градусов? Для писательницы Кристен Косби эта мечта стала реальностью. Она совершила семичасовое путешествие с лучшими воздухоплавателями Швейцарии и, вернувшись, поделилась с читателями своими впечатлениями, тревогами и радостью. Чтобы полностью передать ее эмоции, не лишним будет рассказать историю от лица самой Кристен. Итак, 7 часов в небесах...
Все выше, выше и дальше, через Альпы
Когда мы сравнялись в небе с облаками, я начала сомневаться в решении, которое привело меня к тому, что я болтаюсь в плетеной корзине на высоте 2,5 км над уровнем моря, а между мной и горами нет ничего, кроме куска фанеры, соломы и воздуха.
Мы вчетвером вылетели на воздушном шаре с небольшого аэродрома в швейцарском городе Вильнев, недалеко от Женевы. Мы поднялись над озером и прошли через седловину между невысокими горами, которые огибали воду, затем пронеслись над плато д'Эно и через долину Симмен. Временами наш воздушный шар плыл так близко к склонам холмов, что я чувствовала их сырой, глинистый запах. Затем мы поднялись над Альпами и поплыли на северо-восток, к Туну. Наш спидометр показывал 45 км/ч, но, поскольку мы передвигались с той же скоростью, что и ветер, я вообще не чувствовала нашего темпа. Тишина была непривычно жуткая, прерываемая только периодическим ревом и шипением пропановой горелки.
Лучшие не подведут
Я расслабилась только потому, что знала, что лечу с лучшими. Двое из моих спутников, Лоран Скибоз и Янник Серекс, были членами швейцарской команды, которая установила мировой рекорд по самому длинному, непрерывному полету на водородном воздушном шаре. Они побили прежнее достижение, выиграв в 2017 году гонку America's Challenge. Команда Скибоза, Fribourg-Freiburg Challenge, стартовала из Альбукерке, штат Нью-Мексико, и приземлилась за пределами города Лабрадор, Ньюфаундленд, 59 часов 19 минут и 3669 км спустя. Как часть наземной команды, Серекс следовал за полетом воздушного шара в фургоне.
"Чтобы продержаться вдвоем в воздухе, сидя в корзине размером с половину ванны в течение семи дней, нужны хорошая физическая подготовка и стальные нервы", - сказал мне Серекс, когда мы плыли над озером Грюйер. "Но, если что, - добавил Янник с усмешкой, - Я не психолог"!
Собираем команду
Я встретила Серекса возле его дома в маленьком швейцарском горном городке, расположенном в горах, примерно в полутора часах езды на поезде от Женевы. По профессии он работает электриком, специалистом по отоплению, фумигатором и сантехником. Но когда он протянул мне свою визитную карточку, на ней было написано Yannick Serex, Aérotisier - по-французски "воздухоплаватель". Он пригласил меня, как я и предполагала, на короткий туристический полет на воздушном шаре. Мы пригласили двух других пилотов, Лорана (который работает программистом) и бывшую студентку Янника, Луизу Фелис. В 28 лет Фелис является лицензированным и высококлассным пилотом воздушного шара в спорте, который считается мужским. Из всех нас в корзине, она единственная, у кого есть свой собственный воздушный шар. Когда она не в воздухе, то работает водителем грузовика, тренером лошадей и гробовщиком.
Легче сказать, чем сделать
Когда мы плыли над остроконечными красными крышами старейшего монастыря Швейцарии, Скибоз и Серекс сказали мне: "America's Challenge - это гонка на выносливость". В ней есть несколько правил и нет финишной черты. Победа не зависит от того, кто прибывает в место первым или даже кто дольше остается в небе. Речь идет о том, кто проходит наибольшее расстояние. Хитрость заключается в том, чтобы всегда найти быстрый ветер, но избежать ураганов и плохой погоды. Но это легче сказать, чем сделать. В воздушном шаре у вас нет никакого контроля над направлением, только высота. В газовом баллоне регулировка высоты требует тепла или выпуска горячего воздуха. В водородном баллоне, оболочка заполняется фиксированным количеством газа в начале и утяжеляется песком. Чтобы контролировать высоту или давление баллона, вы выпускаете газ или, чаще всего, сбрасываете песок.
Вы приземляетесь там, где решат ветер и шар
Тень воздушного шара скользит по ландшафту под звуки дыхания Скибоза. Это единственный звук. В течение семи дней Скибоз и его второй пилот спали по очереди на кровати, созданной опусканием люка в боку воздушного шара, через который спящий должен был просунуть свои ноги. Всего одно место для сна. Палящее солнце сменялось дождем, после чего шел снег. Это не спорт для агрессивных или нетерпеливых, скорее он вознаграждает определенную чувствительность, спокойствие и удовольствие от путешествия без конечной точки назначения. Вы дрейфуете и приземляетесь там, где решают ветер и воздушный шар.
Так, экипаж рейса "Фрибург-Фрайбург" приземлился в заснеженном участке Ньюфаундлендского леса настолько далеко, что их пришлось доставлять вертолетом. Когда ближайшего шефа полиции предупредили об их приземлении, он подумал, что это шутка. Команда с второго места, из Польши, провела в воздухе 69 часов и 4 минуты, но не дотянула до результата швейцарской команды почти 150 км. В последние часы полета польская команда выбросила большую часть своего оборудования, скамейку для сидения и личные вещи за борт корзины, чтобы попытаться облегчить свой воздушный шар достаточно, чтобы пересечь реку Святого Лаврентия.
Куда приведет тебя ветер
"Полет на воздушном шаре подобен жизни, пункт конечного назначения всегда неизвестен", - сказал мне Скибоз, в то время как Серекс подключил меня к кислородному баллону, чтобы я могла дышать, когда мы поднимались выше 2 километров. После удаления от Земли и скольжения по небу, наш мир чувствует себя спокойно.
Мы поднялись из долины, оставив позади миниатюрных коров, деревья и лоскутные пастбища, и достигли уровня заснеженных альпийских вершин. Я была закутана в красный спортивный костюм. Температура упала до -10 С. Альпы раскинулись перед нами, как белые зубчатые гребни волн. Внезапно море гор окуталось облаками. Серая стена была такой толстой, что мне казалось - я могу протянуть руку и схватить пригоршню от нее. Мой кислородный монитор запищал, ноги замерзли, но гигантское пламя, которое время от времени нагревало шар, согревало мое лицо и шею. Едкий запах пропана сохранялся в памяти после каждого горения. Мы продолжали подниматься над ослепительными облаками солнца, лазурного неба и сверкающих горных вершин на 4,5 километра.
Я замерзла, но не хотела спускаться
Мы приземлились в поле за пределами небольшой деревни под названием Кауфдорф, пройдя еще 60 км по суше. Здесь нет ни взлетной полосы, ни аэродрома, ни указателей. Наша корзина подпрыгнула на земле один раз, а затем накренилась примерно на 15 градусов от центра. При сильном ветре помехи иногда бывают достаточно сильными, чтобы сбросить экипаж. Шар сдулся и рухнул в траву, и мы снова стали землянами.
Прошло уже несколько часов с тех пор, как я поела, попила и нормально отдохнула, но мне ничего этого не хотелось. Паря над миром, я обрела с ним близость. Серекс сказал, что это чувство возникает при любом подъеме в небо, будь то гонка или трудное путешествие через Альпы.
Прочь мирские дела
"В воздухе все проблемы становятся несущественными, - говорит воздухоплаватель. Но когда я лечу ночью и смотрю вниз на огни, я невольно задумываюсь: кто сейчас спит? А кто только просыпается? Вы смотрите вниз и видите истории из жизни других людей. Вы можете взглянуть на них свысока".
Это странное чувство легкости и удивления оставалось со мной еще долго после того, как мы разобрали воздушный шар. Если вы хотите взглянуть на мир и рассмотреть его повнимательнее, не сосредотачиваясь на скорости и месте назначения, я рекомендую профессию воздухоплавателя: плавайте там, где решает ветер.
