Почему его называли поэтом для поэтов: малоизвестные факты о русском поэте, переводчике, драматурге Иннокентии Анненском

Каждый сборник поэзии Серебряного века включает стихи Иннокентия Анненского. И прежде всего наиболее известные строки этого автора, написанные им в первый год XX столетия: «Среди миров, в мерцании светил...» Однако мало кто из современников воспринимал его как поэта; большая часть произведений Анненского была опубликована после его смерти.

Сын разорившегося чиновника

Родители Иннокентия Анненского никакого отношения к искусству и литературе не имели. Отец был высокопоставленным в Томске чиновником. Мать, как и полагалось чиновничьей жене, занималась хозяйством и воспитанием детей.

Будущий литератор был еще совсем ребенком, когда отец его увлекся некой аферой и разорился. Но это уже было в Петербурге, куда семья перебралась в 1860-м (Иннокентию тогда было всего пять лет).

С ранних лет он проявлял особое рвение к учению. Несмотря на слабое здоровье и семейные трудности, поступил в Петербургский университет, на историко-филологический факультет. Впрочем, не без помощи старшего брата, который оказывал на него сильное влияние и помогал в подготовке к экзаменам.

Преподаватель

Сразу же после окончания университета он стал преподавать. Читал лекции по русской словесности и истории древних языков в гимназии. Был довольно сильным преподавателем и, в общем-то, сделал неплохую карьеру на этом поприще. На рубеже веков Анненский уже занимал должность директора гимназии в Царском Селе.

Днем он читал лекции студентам, вечерами занимался сочинительством и переводами. Именно он переложил на русский язык великие трагедии древнегреческого драматурга Еврипида. Кроме того, он перевел с французского стихи Верлена, Рембо, Малларме и других символистов. Первый сборник собственных стихов издал только в 1904-м. Однако на обложке значился псевдоним: «Ник. Т-о».

Неугодный начальству

Образ мечтательного поэта, в котором пребывал Анненский, несколько отличался от образа "правильного" директора учебного заведения. И это немало смущало чиновников от просвещения. «Пафос античной трагедии уживался в нем с русской тоскою; он руководил гимназией, как Эпикур выращивал свой сад», - писал о поэте-педагоге искусствовед Эрих Голлербах.

Итак, в среде литераторов Анненский пользовался авторитетом. Ценили его и в Министерстве образования. Тем не менее он был уволен за мягкость и либеральность взглядов. Кому-то из чиновников показались подозрительными его отвлеченность от политики, сосредоточенность на образовательном процессе. Стоит уточнить, что дело было в 1905-м, году тревожном, нервном, для кого-то беспощадном.

Чрезмерная мягкость сослужила Иннокентию Анненскому дурную службу. После ухода из гимназии он устроился окружным инспектором и занимал эту должность около трех лет, вплоть до своей смерти. В декабре 1909-го умер на вокзале: остановилось сердце.

Поэт для поэтов

Для обывателей-современников Иннокентий Анненский был прежде всего преподавателем. А многие из них, в том числе и коллеги, даже и не знали о его литературном творчестве. «Не чужд был чистой лирики», - говорилось об Анненском в одной из заметок, опубликованных после его смерти. Там же упоминались вскользь два изданных сборника и переводы западноевропейских поэтов.

Он был, что называется, «живой легендой», но лишь для очень узкого круга ценителей. Кроме того, первый сборник опубликовал только в 49 лет.

Спустя два года после смерти Анненского вышли три книги с его стихами. Анна Ахматова позже вспоминала, что, открыв одну из них - сборник "Кипарисовый ларц", была крайне поражена и «читала, забыв все на свете».

«Он ведь пишет стихи!»

Иннокентий Анненский с большим трепетом относился к поэзии и поэтам. Хотя его самого, как уже было сказано, современники недооценили.

Интересный факт из биографии двух поэтов Серебряного века. Одним из учеников Иннокентия Анненского был Николай Гумилев. Учился он из рук вон плохо, а однажды едва не был исключен за драку. Директор Анненский на обсуждении отчисления нерадивого гимназиста Гумилева выдвинул в его защита такой аргумент: «Да, да, господа! Но он ведь пишет стихи!»