«Рита Хейворт и побег из Шоушенка» – одна из немногих повестей Стивена Кинга, в которых нет фантастики. Это добротное произведение, в котором превосходно сочетаются элементы триллера и драмы. Но Фрэнк Дарабонт, давний почитатель трудов великого писателя и по совместительству его друг, решившийся поставить по упомянутой повести художественный фильм, несколько изменил произведение, дополнив «Побег из Шоушенка» цитатами и прочими нюансами, в то время как многое, но не слишком существенное, от зрителя осталось за кадром. Разберем же главные запоминающиеся цитаты из фильма и обсудим несостыковки адаптированного сценария, за который Фрэнк Дарабонт номинировался на Оскар, с книжной версией.
Сначала пару слов о стилистике Кинга
Кинг без жанра «хорор» – не Кинг. Так утверждали многие, пока не вышли в свет «Дорожные работы», «Рита Хейворт и побег из Шоушенка», «Труп» и пр. Но и здесь мастер ужасов не особо блещет высказываниями. Да, он мастак создавать продуманные образы, но концовки его произведений нередко хромают. И хотя в обсуждаемом нами произведении с концовкой более чем все в порядке (не часто у Кинга попадаются вещи, в которых концовка оказывается в радужном свете), уникальными цитатами «Побег из Шоушенка» не блещет. Сюжет – отличный. Диалоги живые, рассуждения и прочие мысли преподнесены мастерски. Но отдельных фраз, западающих в душу, почему-то, нет. Что же сделал с этим Фрэнк Дарабонт?
Фрэнк Дарабонт и его умение «привнести шарм»
Взять даже «Зеленую милю». Сама по себе повесть не прогремела бы так масштабно, если бы не мастерство Дарабонта. Способность написать по произведению художественный сценарий, отделив при этом зерна от плевел, оставив основной стержень нетронутым, а затем украсив его своими яркими цитатами, поворотами и событиями еще и собственноручно поставить по нему фильм, дано не каждому режиссеру. Фрэнк как раз из тех. А потому все самые яркие цитаты в фильме принадлежат именно ему. И хоть Кинг в своем произведении преподнес все что необходимо, облечь самые основные мысли в короткие цитаты в «Побеге из Шоушенка» смог именно Дарабонт.
Пару слов о сюжете
Если повесть читали немногие, то фильм, безусловно, смотрели все. Для тех, кто делал это давно, напомним, что основной сюжет в «Побеге из Шоушенка», фильме 1994 года, крутится вокруг успешного банкира Энди Дюфрейна, ни за что посаженного в Шоушенкскую тюрьму. Жену с любовником он не убивал, но вынужден был отсидеть в этой тюрьме почти 20 лет (с 1947 по 1966 гг), пока не сбежал из нее, проковыряв в стене лаз геологическим молоточком и ползком преодолев около полукилометра узкой канализационной трубы. Свой тайный ход Энди закрывал большим плакатом очередной известной на данный момент киноактрисы. Первой была Рита Хейворт, откуда и название книжной версии. После ее сменяли по очереди много актрис, в том числе и Мерлин Монро.
Пляски вокруг «Надежды»
Общепринято считать, что без надежды нет и судьбы. Человек, чтобы чего-то добиться, всегда должен на что-то надеяться. Надежда на то, надежда на это, надежда на родственников, на будущее, на себя, в конце концов. Но здесь, в «Побеге из Шоушенка», фильме 1994 года, впрочем, как и в самой повести, происходит некое противостояние двух здравомыслящих людей, можно сказать – антиподов. Один из них – Энди Дюфрейн, все так же верящий в надежду и не расстающийся с ней до самого конца. Другой – сам рассказчик истории и его друг – Эллис Бойд по кличке Рэд, постоянно гнущий линию, что в некоторых местах и условиях «надежда» как таковая может принести лишь вред.
В частности, после очередной отсидки в карцере после того, как он на всю тюрьму с проигрывателя грампластинок включил песни каких-то итальянок, за завтраком Энди спрашивают, мол, как там время в одиночке прошло? После чего между Рэдом и Энди произошел следующий диалог:
– Мне составил компанию Моцарт, – ответил Энди на вопрос.
– Тебе разрешили взять в карцер проигрыватель?
– Нет, но он был здесь и здесь (показывает на голову и на грудь). Музыка тем и хороша, что ее нельзя отделить от тебя. А вы никогда не думали так о музыке?
После недолгого молчания Рэд говорит:
– В юности я играл на губной гармошке, но затем потерял интерес. Здесь в этом нет смысла.
На что Энди отвечает:
– Здесь в этом глубокий смысл. Музыка нужна, чтобы не забыть о том, что в мире есть места не из бетона, что есть в душе нечто, до чего они не могут дотянуться и не могут тронуть, это только твое.
Рэд, уставившись на него, спрашивает:
– О чем это ты?
– О надежде…
На что, помедлив, Рэд отвечает:
– Вот что я скажу, друг мой, надежда – опасная штука. Она может свести человека с ума. Здесь она бесполезна. Лучше свыкнись с этой мыслью.
Но Энди так до конца и остался верен основному своему высказыванию: «Страх делает тебя пленником, надежда дает тебе свободу». И он, как оказалось, был прав на все сто.
Еще одно свое ключевое высказывание он произносит после 60-дневной отсидки в карцере, назначенной ему после того, как он вломился к директору Нортону и потребовал пересмотра своего дела. Именно тогда он намекнул Рэду о том, где он собирается в ближайшем будущем провести остаток своих дней: «Хочу туда, где тепло и нет памяти…», то есть на мексиканское побережье Тихого океана, где его не будут мучить воспоминания о жутких днях, проведенных им в тюрьме.
Все это было придумано самим Дарабонтом. В книге ни в одном диалоге таких цитат нет.
Несостыковки фильма с книжной версией
Самой главной несостыковкой является срок отсидки Энди. Сев в 1947 году (как и в книге), в фильме он совершает побег уже в 1966, отсидев 19 лет. В повести Кинга на то, чтобы прорыть тоннель, у Энди ушло гораздо больше времени. В повести Кинг пишет:
…Когда Энди попал в Шоушенк в 1948, ему было 30 лет. Он был невысокий, обаятельный человек с песочными волосами и маленькими узкими ладонями…
Актер Тим Роббинс, игравший Энди Дюфресна, был ростом под 2 метра. И в повести его герой сумел сбежать лишь в 1975 году, когда ему было уже 58, пробыв в Шоушенке 28 лет.
За срок отсидки Энди в тюрьме сменилось несколько начальников тюрьмы. Менялся и прочий персонал. В частности, начальник охраны Байрон Хедлей (самый злостный надзиратель, которого в фильме сыграл Клэнси Браун) по книге уволился из тюрьмы еще 1957 году. Вот выдержки из повести:
... Джордж Дуней покидал сцену под шум газетчиков, выкрикивающих: «скандал!», «коррупция!», «чрезвычайное происшествие!». Стэмос пришел на пост, на протяжении последующих шести лет Шенк напоминал ад. Кровати в лазарете и одиночки в карцере никогда не пустовали.
Стэмос ушел в 1959. /… / Байрон Хедлей ушел двумя годами раньше. У этого ублюдка был сердечный приступ, и он взял отставку, к превеликой радости всего Шенка. В начале 1959 в тюрьме появился новый комендант, новый помощник коменданта и новый начальник охраны. /… / …пока не наступила та зима 1963 года. К тому времени у нас был новый комендант, Самуэль Нортон…
Как мы видим, до Нортона очередь дошла лишь в 1962 или 1963 году. В фильме же он был начальником тюрьмы все время и при нем всегда находился капитан Хедлей.
К несостыковкам также можно отнести:
- Толстяка в первую ночь Хедлей не убивал. В книге такого произвола Кинг не допускал.
- Камни на шахматы для Энди никто не собирал. Ни о каких шахматах в повести и вовсе речи нет. Камушки во дворе тюрьмы (или в стене камеры?) собирал сам Энди, после чего полировал и дарил их друзьям, в частности, Рэду.
- У Кинга Энди с Рэдом никогда не играли в шашки.
- Во время первого знакомства с Энди Нортон держал Библию Энди в руках, так ее и не раскрыв, и вернул ее в руки Дюфресна со словами: «Читайте Библию. В ней – спасение». А если бы раскрыл, то обязательно бы обнаружил в ней молоток. Перед побегом Энди оставляет Библию с трафаретом молотка в сейфе Нортона, написав на первой странице: «Вы были правы, спасение было в Библии». Это все было придумано именно Дарабонтом. В повести о таком – ни слова.
- Старик-библиотекарь Брукс был освобожден в 1952 году. В фильме он повесился, в книге же просто умер от одиночества в приюте для престарелых в следующем году после освобождения. Поэтому Рэд после того, как был амнистирован, не мог жить в комнате, в которой раннее жил Брукс.
- Птица в повести была не у Брукса а у другого заключенного – Шервуда Болтона, и это был голубь, а не ворона, который прожил у него с 1945 по 1953. Когда Болтона амнистировали, тот выпустил его в окно. Голубя позже нашли умершего от голода, поскольку он, якобы, не был приспособлен к существованию в обычном для него мире. Этим Кинг проводил аналогию с заключенными, привыкшими много лет жить в тюрьме и отвыкающими от жизни на воле.
- В книге Дюфресн не обучал Томи Уильяма, раскрывшего тому правду об убийстве его жены.
- В повести Томи Уильяма не убили, а просто перевели в тюрьму с менее строгими условиями заключения, нечто вроде нашей «колонии поселения», чем и заткнули ему рот, дабы он отказался от показаний, если слушанье о пересмотре дела Дюфресна будет иметь место.
- Эндрю по книге не чистил ботинки начальнику. Не крал у него одежду. Не крал у него денег и не сдавал никого полиции и газетчикам. Он просто сбежал. А состояние он сколотил из своих начальных накоплений, что были у них с женой – с 14 тысяч баксов. Он хорошо умел манипулировать на рынке ценных бумаг, и все состояние у него было записано на другое имя. В этом ему помогал хороший друг на воле. В фильме же он отобрал все деньги у начальника тюрьмы, поскольку все проводил тоже через подставное лицо, якобы, коллегу Нортона по бизнесу. После побега он снял все деньги со счета компании Нортона под видом этого самого компаньона – Рэндала Стивенсона. В книге же он после побега должен был стать Питером Стивенсом. Дарабонт только слегка сохранил фамилию.
- В повести Кинга Энди никогда не связывался с «конкурентами по бизнесу» Рэда в тюрьме, чтобы подарить тому губную гармошку. Ни о какой губной гармошке и об игре на ней, речи не шло.
- Начальник тюрьмы застрелился только в фильме. В книге ничего такого не было, поскольку то, что Энди сдал его газетчикам, было выдумкой Дарабонта.
Интересным фактом является то, что в книге с Энди в одной камере некоторое время, в 1959 году, сидел индеец, из-за чего он не мог продолжать свои работы по проделыванию лаза под плакатом. Индеец, впоследствии, говорил о самом Энди и о его камере следующее:
… – Мне он понравился. Никогда не подшучивает. Но он не хотел, чтобы я жил там. Это можно понять. Ужасные сквозняки в камере. Все время холодно. Он никому не позволяет трогать свои вещи. Я ушел. Славный парень, не издевается, не подшучивает. Но сквозняки ужасные…
Из чего можно заключить, что уже тогда лаз был проделан насквозь, судя по тем же сквознякам и холоду в камере. Почему же тогда Дюфрейн ждал до самого 1975 года? Это загадка. У Рэда были кое-какие мысли на этот счет, но, в целом, это так и осталось неизвестным. Может, гораздо больше времени ушло на расширение отверстия, а может, тот не мог решиться на полукилометровый «марш-бросок» по узкой канализационной трубе?..
Освобождение Рэда
Нельзя не упомянуть ключевой и заключительный диалог Рэда и представителя комиссии по УДО. В фильме несколько раз показывается, как через некоторые промежутки времени Рэд предстает перед этой комиссией, и всякий раз ему отказывают в досрочном освобождении. Это, равно как и дальнейший диалог, – полностью выдумка Фрэнка Дарабонта.
– После сорока лет, проведенных в тюрьме, вы чувствуете себя исправившимся? – спрашивает у Рэда работник комиссии. На что Рэд отвечает:
– Исправившимся? Нужно подумать, – и после недолгого раздумья продолжает, – знаете, я понятия не имею, что это значит.
Когда тот хочет ему объяснить, он прерывает его:
– Я знаю, как Вы понимаете это. Для меня это слово придумано политиками, чтобы молодые люди вроде вас могли ходить на работу в костюме и с галстуком. Что вы хотите знать на самом деле? Жалею ли я о том, что сделал?
– Жалеете?
– Не проходит и дня, чтобы я не раскаивался. Не потому что я здесь, и вы считаете это справедливым. Я вспоминаю, каким я был тогда. Молодым и тупым юнцом, совершившим это ужасное преступление. Я хочу поговорить с этим парнишкой, сказать, как все есть на самом деле. Но не могу. Парня давно нет. Этот старик – все что от него осталось. Приходится мириться с этим. «Исправился» – это пустое слово. Давайте, ставьте штампы на свои бланки, сынок, и не отнимайте у меня время…
После этих слов Рэда выпустили. А заканчивается повесть на том, как он едет к Энди в Мексику. В фильме же они повстречались на берегу океана.
Заключение
А закончить нам бы хотелось цитатой из «Побега из Шоушенка» насчет все той же надежды, сказанной все тем же Энди: «Надежда – хорошая штука, может, лучшая, а хорошее – никогда не гибнет…» Надеемся, уважаемые читатели, что и вас она не покинет никогда.
