Меньше недели ВКС России выполняли боевые вылеты с иранской авиабазы Хамадан, во вторник, 16 августа, о соответствующей договорённости было объявлено, а в воскресенье её уже отменили. На фоне нескрываемого злорадства недоброжелателей, комментировавших эту ситуацию с употреблением разных обидных слов вроде «вышвырнули», «отказали» и пр., официальные разъяснения представителя Министерства обороны РФ Игоря Конашёнкова, пытавшегося убедить аудиторию в том, что всё идёт по плану, звучали не очень убедительно. Так что же случилось? Москва и Тегеран рассорились? Какой конфликт межу ними возник? Неужели многие масштабные проекты двустороннего сотрудничества под угрозой? Не стоит раньше времени тревожиться, для этого нет причин. Да, проблемы есть, но они решаемы.
Значение базы
Начать можно с того, что авиационная военная база Хамадан не является жизненно важным объектом, возможность пользоваться которым способна оказать решающее влияние на успешность операции российских ВКС в Сирии. Да, совершать боевые вылеты оттуда удобнее, чем из Моздока, время рейда уменьшается, как и расход горючего, да и лётчики устают меньше. К тому же очевидны и другие преимущества, например вместо топлива можно брать больше бомбовой нагрузки, а за счёт этого беспроблемно возрастает количество возможных самолётовылетов. Однако практического радиуса бомбардировщиков Ту-22 вполне довольно для нанесения ударов и на большие расстояния, так что принципиально ситуация не меняется. Раньше обходились. К тому же аэродромная инфраструктура Хамадана рассчитана на другие типы техники.
Как работает авиабаза?
Только человек, не имеющий даже малейшего понятия о принципах функционирования авиабазы, может представлять себе аэродром как бетонированное поле, на котором просто садятся и взлетают самолёты. Технике нужно обслуживание, и под этим понимается не только заправка керосином и смазка, процесс на самом деле сложный, тем более что его выполняют по регламентам и быстро. Перед каждым вылетом производится проверка всех узлов и агрегатов, при необходимости и в случае истечения сроков моторесурса они заменяются на новые. Специальные стенды подключаются через разъёмы к контрольным точкам, специалисты оценивают исправность, в общем, делается постоянная работа, которой не замечают пассажиры гражданской авиации, но о которой хорошо известно военным пилотам и техникам.
Боеприпасы также нужно завозить и складировать, без них вся затея теряет смысл.
На вооружении Ирана в основном состоят американские самолёты устаревших типов, а для обслуживания тех же «Туполевых» и «Сухих» требуется «родное» спецоборудование, российское. Его, конечно, можно привезти и установить, но в этом случае возникает болезненный вопрос о фактическом нахождении иностранной базы на территории суверенной страны.
Особенности иранской Конституции
Да, этот вопрос для иранцев принципиален. В Конституции страны чётко прописано, что зарубежные военные своих баз иметь не должны, а ссылки на то, что российские самолёты просто, дескать, сядут и взлетят, «прокатывают» только для тех, кто не понимает, сколько всего нужно для этого ввезти в страну из-за границы. В качестве «аэродрома подскока» Хамадан использовался и раньше, там дальние бомбардировщики садились на короткое время, возможно, иногда дозаправлялись, а пилоты могли выйти на бетонку размять ноги. Для того чтобы официально оказаться в Иране, российским гражданам, вообще-то, нужна виза. Соглашение об использовании базы Хамадан носило, вероятно, полуформальный характер. Иран заинтересован в скорейшей победе над «Исламским государством», а потому и разрешил использовать свою инфраструктуру дружественной стране. Если соблюдать все правила, это решение следовало провести через парламент (Меджлис), но, по мнению Министра обороны Ирана Хосейна Дехгана, это вопрос он мог решить и сам. Он ошибся.
Кто первый сообщил
Ранее министр Дехган заявлял, что авиабаза может использоваться Россией «сколько нужно», он не видел никаких проблем, но они начались после того, как информация стала усиленно раскручиваться мировыми и российскими СМИ, да и иранскими тоже. Это выглядит несколько странно, так как держать в тайне перемещение авиатехники в современном мире не может никто. Присутствие самолётов ВКС на открытых площадках и взлётно-посадочных полосах аэродрома Хамадан скрыть практически было невозможно, да и не ставилась такая задача. Американские спутники делали снимки, СМИ публиковали их, и на них можно чётко разглядеть и тип, и количество машин. Поэтому упрёки в адрес России по поводу мнимого «хвастовства» совершенно беспочвенны. 16 августа просто был признан очевидный факт: да, наши самолёты в Иране есть.
Парламентская ситуация
После того как информация о российском присутствии в Иране стала резонансной, министру обороны Дехгану и спикеру меджлиса Лариджани пришлось разъяснять депутатам ситуацию, причём в достаточно унизительной форме. Их фактически обвинили в сдаче национальных интересов страны и подрыве основ суверенитета. Вопросы патриотизма в Иране воспринимаются обострённо, и для этого есть основания. Долгое время эту страну сверхдержавы всерьёз не воспринимали, достаточно хотя бы вспомнить о советско-британской оккупации во время Второй мировой войны. А санкции, от которых страдал Иран с 2005 года по недавнее время, ещё у всех в памяти, и Россия их поддержала, отказавшись поставлять комплексы ПВО С-300, поэтому есть причины и для сегодняшней настороженности. В общем, все доводы Али Лариджани о временности соглашения, вероятно, не подействовали, а Дехгану срочно пришлось переквалифицироваться в патриоты и поддержать мнение о денонсации соглашения.
Реакция России
В том, что представители Кремля и Министерства обороны РФ постарались смягчить впечатление, произведённое резким дипломатическим демаршем Ирана, нет ничего удивительного, эта реакция естественна. Было сказано о том, что все поставленные задачи, для которых была нужна база Хамадан, успешно выполнены, самолёты ВКС её покинули, и, в принципе, ничего особенного не произошло. Так, дескать, и задумывалось, соглашение носило кратковременный характер. При этом, по словам официального представителя Минобороны РФ Игоря Конашенкова, если надобность возникнет, и стороны вновь договорятся, то подобные действия будут производиться и в дальнейшем.
Иранские комментарии
Недоразумение действительно возникло, такой вывод можно сделать из заявлений Министра обороны Ирана Хосейна Дехгана, который упрекнул Россию в стремлении продемонстрировать свой сверхдержавный статус и способность влиять на политическую обстановку в ближневосточном регионе. Это во-первых, а во-вторых, РФ якобы гиперболизирует свою роль в решении сирийского конфликта, выторговывает для себя дополнительные козыри в переговорах с американцами и желает участвовать в принятии решений о послевоенном устройстве САР. И для всего этого России нужен аэродром в Иране. Без него никак.
Что из всего этого правда, а что не совсем, это уж пусть аналитики решают. Уважаемый министр высказал своё мнение, и оно на его совести.
Дальнейшие перспективы
Развитию российско-иранского сотрудничества этот малозначительный инцидент помешать явно не сможет. У двух стран, имеющих общие интересы, ведущих независимую политику и вынужденных противостоять внешнему давлению, найдутся точки соприкосновения и более серьёзные, чем временное использование одного военного аэродрома. Недоразумение действительно имело место, по-разному понималось слово «базирование», и, скорее всего, в этом всё дело. К другим совместным проектам это отношения не имеет. История новейших российско-иранских отношений очень молода, трения неизбежны, и даже хорошо, что претензии высказываются прямо и открыто.
