Быть может, до сих пор есть люди, полагающие, что создатель этой удивительной песни не кто иной, как Борис Гребенщиков. Между тем музыкант никогда не приписывал себе авторства. Кто же на самом деле написал музыку к песне, которую узнала и полюбила вся страна благодаря Гребенщикову и культовому фильму "Асса"?
Музыка эпохи Ренессанса
Истина открылась не так давно. Примерно 15 лет назад в Интернете появилась публикация Зеева Гейзеля, посвященная истории создания песни. Написал музыку, как выяснилось, советский композитор и гитарист Владимир Вавилов, он же и стал первым исполнителем, еще задолго до Гребенщикова. Но почему нигде прежде не было указано его авторство?
Небольшая предыстория. В начале 70-х на полках советских магазинов появилась пластинка «Лютневая музыка XVI–XVII веков». Среди прочих мелодий там была та, о которой идет сейчас речь. Называлась она "Канцона и танец", а сочинил ее якобы Франческо Канова да Милано. Этот музыкант жил за много лет до выхода "Ассы" и даже задолго до появления кинематографа — в эпоху Ренессанса.
Любитель тайн и мистификаций
Зеев Гейзель провел серьезное расследование, дабы убедиться, что автор музыки действительно жил в Италии в XVI веке. Много литературы перелопатил, со многими музыковедами пообщался. И оказалось, что среди сочинений Франческо Канова да Милано такой мелодии нет, как нет ее и среди произведений других композиторов той эпохи.
Вместе с тем Гейзель узнал, что Владимир Вавилов, исполнивший на гитаре эту замечательную мелодию, действительно напоминающую музыку Возрождения, был тем еще шутником и мистификатором. К примеру, любил сочинить музыку и приписать авторство какому-нибудь известному, давно почившему композитору.
Гейзель пришел к выводу, что Вавилов и есть автор. Эту версию подтвердили музыковеды, проведшие стилистический анализ.
На самом деле Вавилов пошел на эту авантюру не так ради шутки, как из желания прославить свои творения. Он был уверен, что никто никогда не обратит внимание на произведения человека, не имеющего высшего музыкального образования и не являющегося членом Союза композиторов.
"Рай"
Пластинка "Лютневая музыка XVI–XVII веков" в семидесятые была очень популярна, и как-то она попала в руки поэту Анри Волохонскому. Вероятно, в самый подходящий момент. Дело в том, что собственное творческое будущее в те дни Волохонскому представлялось довольно смутным: соавтор переехал в другой город, и поэт был убежден, что без него не напишет и строчки. Однако, единожды услышав "Канцону" Вавилова, он не смог ее забыть. Напевая ее себе под нос, он пришел в мастерскую к другу-художнику, который в этот момент работал над мозаикой "Небо на земле".
Муза благосклонно спустилась с небес на Волохонского, обдав его своим созидающим крылом. И слова начали соединяться в фразы, а фразы волшебным образом ложиться на музыку Вавилова-Милано.
Первым песню исполнил Алексей Хвостенко. А услышал ее Гребенщиков на спектакле Эрика Горошевского.
К слову, в первоначальном варианте она начиналась словами "Под небом голубым" (но не "над небом голубым"). Борис Гребенщиков не расслышал и спел по-своему, что полностью изменило смысл текста.
