Уроженка Уфы, Лилия Абдо, провела в госпиталях Сирии десять лет. Много лет тому назад она вышла замуж за сирийца, переехала в его родную страну и устроилась работать гинекологом в медицинской клинике. Все изменилось, когда в 2012 году в город Алеппо пришла война.
Поначалу россиянка с супругом никуда не планировали уезжать, хотя и знали, что каждое утреннее расставание перед походом на работу могло стать последним. В один день снаряд попал в соседний от жилища Абдо дом. Погибли все, кто был внутри. Тогда пара приняла решение выехать из страны, что, как оказалось, было совсем не так просто. Тем не менее супругам удалось выбраться из блокадного города. Пара вернулась в Уфу.
Переезд в Сирию
Лилия познакомилась с мужем во время учебы в университете. После свадьбы они уехали в Сирию, чтобы ухаживать за мамой мужчины. Лилия понимала, что хочет найти работу по специальности, то есть врачом. Сперва она защитила диплом на арабском языке, которого в то время не знала. Позже устроилась в клинику.
О разнице российской и сирийской медицины
Женщина признается, что разница в уровне медицины в Сирии и Союзе ее удивила. Так, уже в подростковом возрасте девочка сама выбирает себе гинеколога, с которым консультируется всю жизнь. Если же врач не может помочь пациентке, она направляется к другим специалистам. Операции проходят в арендуемом доктором медицинском центре, куда приглашаются хирурги. Здесь не пациент бегает по больнице в поисках помощи, а врач помогает больному. Сирийские женщины положительно отнеслись к врачу из России. Лилия говорит, что она смогла стать для своих пациенток другом и соратником.
На зарплату Ардо не жалуется: говорит, что она зависит от категории врача, количества пациентов и рекомендацией. Среднестатистический врач к 40-50 годам обычно уже открывал свою клинику и обзаводился жилплощадью.
Быт сирийцев
Основной вид деятельности сирийцев — это семейные мануфактуры. Если предки занимались производством туалетной бумаги, то и наследники тоже возьмутся за это дело. Мальчики с детства приучены к работе.
Что касается взаимоотношений в семье, то ответственность за благополучие обычно лежит на мужчине. Женщину же в Сирии воспринимают, как создание эмоциональное, чьи чувство необходимо непременно беречь. Женщины уважают себя и выбирают только высокооплачиваемую работу. Никогда сирийка не пойдет туда, куда ей не хочется.
Лилия заметила, что женщины в Сирии любят себя больше, чем россиянки. Так, при первом тревожном звоночке они бегут к специалисту. Россиянки же ждут до последнего, страдая в ущерб себе.
Существует распространенный стереотип, что в мусульманских странах ущемляются права женщин. Что касается споров в семье, то для разрешения ситуации, как правило, приглашаются представители старшего поколения. Специально женщин никто не притесняет. Как признается Лилия, родители мужа всегда вставали на сторону невестки. Народ в Сирии очень дружелюбный, поэтому уважение к людям — это очень важный аспект общения. Некоторые россиянки, обручившиеся с сирийцам, даже не меняли веру. Это, тем не менее, не мешало гармонии в семье.
Многоженство — еще один популярный стереотип. Ардо говорит, что за время своей жизни в Сирии встречала только несколько таких случаев. В исламе мужчина с несколькими возлюбленными должен одинаково любить всех своих жен, не выделяя никого из них. Так, если у одной есть машина, то и другой он тоже должен ее подарить. Многоженство — это, скорее, об ответственности, а не наслаждении, как принято у нас считать. Вообще, семья для сирийцев — главный приоритет.
Главная проблема российской медицины
Сейчас Лилия работает в частной клинике. На вопросы, почему не пошла в государственное медучреждение, честно отвечает, что в России была сломана советская система, но на ее месте не построили ничего нового. Ардо хочет полностью отдаваться своим пациентам, как это было в Сирии. Несмотря на то, что частные клиники в России — это своего рода бизнес, Лилия верит, что система «личного гинеколога» пока является самой эффективной для лечения и поддержания сексуального и репродуктивного здоровья женщин.
Когда Ардо говорит о различиях российской и сирийской медицины, указывает на главный недостаток первой — лечение симптомов. Если сирийские медики пытаются найти первопричину, то в РФ доктора лечат последствия. Лилия отмечает важность психосоматического подхода к пациентам: врач должен стать для больного еще и психологом, суметь его выслушать.
После возвращения в родную страну Лилия заметила, что все больше людей в России переживает стрессовые ситуации. Однако должной помощи люди не получают. А ведь нервные переживания являются главной причиной развития множества заболеваний. В России люди мало помогают друг другу. По крайней мере, безвозмездную помощь здесь не получишь.
Что дальше?
О возвращении в Сирию Ардо уже не думает. Ей хочется развивать отечественную медицину и работать с российскими пациентками. Она верит, что Сирия стала для нее неповторимым опытом, площадкой для обучения. Теперь женщина хочет использовать полученные знания на родине.
