Те наши сограждане, кому довелось родиться в шестидесятые или в начале семидесятых годов, помнят этот замечательный мультфильм, вошедший наравне с «Винни Пухом» и «Чебурашкой» в сокровищницу детской культуры. Три персонажа - мартышка, слоненок и удав - не только совершают разные хорошие, а порой и плутоватые поступки, но и рассуждают, каждый проявляя свой характер. Этот мультсериал развлекает детей и взрослых с 1976 года, но кроме этого, учит думать. Зарядку, оказывается, можно делать так, как позволяет телосложение (например, у удава оно очень специфическое). Отношение к старшему поколению тоже не оставлено без внимания на примере бабушки-змеи. Поделиться славным настроением – дело обычное для героев мультфильма. Ну и, конечно же, определить, сколько в удаве попугаев поместится, не глотая при этом птичек…
Психологическая составляющая
Меланхоличный психотип, приписываемый Г. Остером своему «рожденному ползать» персонажу, сразу настраивает на предстоящее длительное разъяснение. Мартышка (явно холерического склада) стремится быстрее донести до сознания своего друга простой принцип размерности, горячится, но удав не торопится, он старается все понять во всех подробностях. Ему, в душе доброму, не хочется глотать непривычную пищу, чтобы узнать свой рост, о чем он недвусмысленно заявляет. Слоненок, типичный флегматик, наблюдает за сценой, время от времени комментируя ее кратко, но емко. В конечном счете все заканчивается хорошо. Уяснив, сколько в удаве попугаев, мудрый змий изъявляет желание узнать собственную длину в других единицах измерения. Возникшее ликование радует не только персонажей, но и зрителей.
Метрология в чистом виде
То, что размер не зависит от метода и единицы измерений, должно стать понятным любому ребенку сразу после просмотра. Удав в попугаях кажется длиннее, чем в мартышках, потому что цифра «38» больше пяти. На самом деле речь идет о конкретном змее и вполне определенной обезьяне. Если бы вместо мартышки на экране вдруг появилась горилла внушительных размеров, то итог измерений был бы иным, а цифра могла оказаться дробной. Кстати, и при определении того, сколько попугаев в удаве, не обошлось без нецелого довеска – крылышка. Опять же какаду это или Melopsittacus (волнистый вид), тоже могло иметь значение. И удавы бывают разными: одни короче, другие длиннее. Поэтому говорить о том, что имела место какая-то унифицированная единица измерения, не приходится. Настоящего стандартизатора-метролога может озадачить и способ, которым осуществлялся замер. Мартышка прокатилась колесом, вместо того, чтобы последовательно ложиться в длину, отмечая крайнюю точку, и перемещаясь в направлении от хвоста к голове, или наоборот. Однако в данном конкретном случае за неимением в джунглях линеек, рулеток или иных средств с нанесенными на них делениями (эталонными попугаями), и такой метод представляется вполне пригодным в качестве учебного.
Логический аспект
Убедить удава сложно. Как все меланхолики, он недоверчив, особенно к тем, кого знает хорошо. Любую гиену, пришедшую неизвестно из какой саванны, он выслушает внимательнее, чем мартышку, с которой уже, судя по сценарному контексту, что называется «пуд соли съел». Слоненок мудро уклоняется от участия в споре, но настроен к энтузиастке метрологической науки более благосклонно.
Несмотря на многие психологические промахи, мартышке все же удается объяснить своему vi-a-vis, сколько в удаве попугаев, используя самый наглядный метод чуть ли не прямого прикладывания. Если бы задача была сложнее, еще неизвестно, насколько успешно пошло бы дело.
За что зрители любят мультфильм «38 попугаев»?
В советские времена были сняты многие мультфильмы, пережившие и своих создателей, и, увы, многих первых зрителей. Да, они снимались на блеклой пленке, без спецэффектов, и не в 3D-формате, без Dolby Surround. И еще неизвестно, смог ли бы режиссер Иван Уфимцев убедить нынешнее Госкино выделить ассигнования, пусть и скромные, на столь некоммерческий проект. В наш век компьютерной графики и карманных компьютеров-планшетов вопрос о том, сколько в удаве попугаев, звучит наивно. Но есть в этом мультфильме нечто, чего сейчас так не хватает - живость персонажей и доброта. Это признаки настоящего искусства, которое вечно.
