Год от года человеку всё сложнее ориентироваться в прошлом. Собственные воспоминания, если они не фиксированы в дневниках и сохранившихся письмах, становятся мутными и расплывчатыми, поскольку даже точные даты из памяти стираются. Забываются лица, иначе трактуются давние события. Но жизнь человеческая - штука уникальная, она неповторима и не похожа на остальные. Именно поэтому так интересны во все времена автобиографические книги: мемуары, письма, дневники. Даже если о своём прошлом напишет обычный человек, современных людей непременно удивят и растрогают реалии быта, общий социальный фон, образ мыслей. Что и говорить о записках выдающихся, знаменитых, ярких, талантливых? Именно такие автобиографические книги и будут рассмотрены в этой статье.
Мемуары как жанр
Не только исторические явления обозначаются в мемуарах как главные и запоминающиеся события. Здесь в ностальгическом настроении обычно вся жизнь, во всех её мелочах, казало бы - не суть важных, постепенно раскрывается от страницы к странице: автобиографические книги несут читателю как преподанные жизнью уроки с их горестями, радостями, с бытовой мудростью, так и огромное количество мелочей, оживляющих в воображении минувшие эпохи с удивительной живостью. Возник жанр в нашей стране в пору просветительской деятельности Екатерины Великой.
Сначала автобиографические книги были похожими на летописи с их довольно сухой хроникой, затем, обрастая подробностями, повествование получило черты художественности, иногда очень высокой. Мемуары Валентина Катаева, например "Алмазный мой венец", написанные в прозе, являются живой поэзией, тесно связывающей нас с частной и не частной жизнью прекрасных Маяковского, Есенина, Олеши, Ильфа и Петрова, а также многих других современников писателя. Язык книги - поистине чудо, и это помогает сделать ещё более живым свидетельство о народных кумирах.
Популярность жанра
Восемнадцатый век оставил нам более сорока произведений в качестве свидетельства того, как жанр автобиографии набирал популярность. Конечно, эти автобиографические книги для детей писались, для внуков, для правнуков - в семейное пользование. Публичность сведений такого рода даже и осуждалось среди светского общества, о том хлопотала и христианская мораль: о себе не могло быть публичного разговора. Ближайшие родственники, тем не менее. чаще всего, трепетно хранили воспоминания своих предков, и только поэтому многие свидетельства дожили до наших дней.
Каковы же были цели появления автобиографий? Прежде всего - адресатами было подрастающее поколение, в котором воспитывалось желание приносить пользу отечеству, быть умными, учиться на ошибках не собственных. Автобиографические книги для детей были наполнены любовью к своей семье, стремлением напитать юные души ценными сведениями, которые помогут выстроить жизнь удачно, полагаясь на готовый образец. Здесь наиболее характерны мемуары Андрея Болотова из второй половины восемнадцатого века, читать которые интересно не только его потомкам. Из мемуаров его видно очень многое из свойственного тому времени, поскольку сообщает достаточно подробно и откровенно писатель о себе. Автобиографические книги - единственное место, откуда современность может почерпнуть подробности давно изжитые.
Андрей Болотов
Этот человек написал не только свои знаменитые "Записки...", оставшиеся самым главным трудом его жизни. Он провёл замечательную, чрезвычайно насыщенную делами и событиями жизнь, в том числе и в области литературы: много переводил с французского и немецкого - не только художественные тексты, но и экономические, энциклопедические, очень много посвящал времени садоводству и потому особо любил книги, посвящённые этому. В государственных переворотах и масонских ложах не участвовал, но даже в автобиографические книги для детей писатели о себе писали достаточно откровенно, не остался в стороне и Андрей Болотов, несмотря на всю свою осторожность. В неудавшемся перевороте участвовал его друг Григорий Орлов, а в масонской ложе магистрствовал его давний знакомый - Николай Новиков.
Андрей Болотов наслаждался деревенской жизнью, отнюдь не безоблачной, мастерски избегал конфликтов, вёл обширную переписку, издавал журнал. Кроме того, в Богородицке остался людям на память великолепный парк, созданный руками писателя. Писал он и пьесы, которые ставились в его домашнем театре, сочинял праздники для детворы с нравоучительными и увлекательными загадками, много написал для детей сочинений, укрепляющих их православные чувства. Художественная литература в те времена не была столь авторитетна, как в наши дни, профессия писательская ещё не родилась. А вот писание "для себя" обществом не осуждалось, если сочинение оказывалось полезным. Именно потому восемнадцатый век стал временем, когда родились лучшие автобиографические книги знаменитостей: русских императоров, их приближённых, людей учёных и славных военными доблестями. Андрей Болотов оставил огромное наследие, исчисляющееся сотнями томов - более трёхсот пятидесяти изучается специалистами по восемнадцатому веку.
Сергей Аксаков
С. Аксаков и А. Болотов, автобиографические книги которых будут ещё долгие века погружать читателя в давно ушедший мир наших предков, конечно. не единственные из писателей, оставившим для потомства записки о собственной жизни. Автор "Аленького цветочка" даже завуалировал события своей книг, снабдив её исключительно тонкой художественностью. Но мемуарная сущность этого сочинения просвечивает в мельчайших подробностях, поскольку автор описывает первые десять лет жизни мальчика, коим был он сам, даже имя не изменено.
Книга называется "Детские годы Багрова-внука", и стало это произведение хрестоматийным, несмотря на то, что как таковой фабулы в мемуарных записях быть не может. Но как живо дыхание времени - эти последние десять лет восемнадцатого века, как зримо встаёт перед нами российская глубинка - далёкое оренбуржье! Авторские воспоминания неизменно яркие, честные и трогательные. Такие автобиографические книги детских писателей невозможно переоценить и в их воспитательном значении.
Златан Ибрагимович
В 2014 году в России из одних фанатских рук в другие передавалось переведённое с английского и шведского языков сочинение, превзошедшее по популярности все автобиографические книги футболистов, - "Я - Златан". Чуть позже в издательствах вышел уже официальный перевод, но фанаты ждать не могли, и потому многократно перечитывали все любительские версии.
Автор этой книги - одна из самых ярких звёзд футбольного небосклона, результативнейший бомбардир, лучший из лучших, украсивший своей игрой клубы "Ювентус", "Аякс", "Милан", "Барселона" и "Интер". В игре он был тоже философом, как оказалось после прочтения его автобиографии. Написано с удивительным юмором, богатым литературным языком, за счёт чего интересно читается даже людьми. весьма далёкими от футбола.
Майя Плисецкая
Напрасное занятие - пытаться расположить автобиографические книги по рейтингу. Тем более, что рейтингов в мире немногим меньше, чем всех мемуарных сочинений. В каждом сочинении - отдельная. ни на одну другую не похожая жизнь. Книга, оставленная потомкам великой балериной, которая всю свою жизнь была для народа живой иконой, кумиром и идолом, рубежом и вехой русского балета, максималисткой, выразительной, словно восклицательный знак, наверняка всегда займёт верхнюю строку любого рейтинга, во всяком случае - останется востребованной во все времена. Многие балерины написали мемуары. Изумительной чистоты рассказы прекрасной балерины Татьяны Вечесловой переносят читателя в мир, который освещала своим гением Галина Уланова. Превосходную книгу написала Татьяна Макарова - не только о творческом драматизме, но и исключительно сокровенные факты раскрыла о своём времени. Многие автобиографические книги знаменитостей будут неизменно погружать нас в их волшебное закулисье. Но книга "Я - Майя Плисецкая" - особенная.
Судьба героини уникальна и вечна, и только краешком касаются читателя свидетельства самых знаменательных, памятных, страшных и радостных событий в жизни балерины. Наверное, даже текст, отрази он всю полноту случавшегося, мог бы убить неподготовленного читателя. Майя Плисецкая была не просто человеком. Это была личность, которая по своей стойкости в преодолении преград оставляла далеко позади любую железную леди, а также любого из стальных мужчин, крокодилов и тяжёлых танков. Тем не менее, философия её была предельно проста. Власть, талант, да и любое другое отличие от остальных людей - это испытание, которое выдерживают далеко не все. Словно демоны нападают: людей эти отличия корёжат и уродуют, погружают то в злопамятство и мстительность, то в склоки, то в тщеславие. Так отнимается талант, данный Богом, - капля за каплей.
Коко Шанель
Великая Мадмуазель прожила и жизнь великую. Простоты в ней не наблюдалось совсем, хотя была и бедность, и всяческие невзгоды. Книга читается на одном дыхании, буквально взахлёб. Видимо, талант стилиста был у Коко Шанель не в единственном числе. И всегда жаль, когда читаешь хорошую книгу, что повествование уже кончилось, а затем долгое время продолжается внутренняя жизнь - там, в другой реальности, которая перестала быть чужой. Естественно, в любом издании этого сочинения (а переизданий множество) огромное количество превосходных иллюстраций. А в самом тексте (видимо, переводчик моему изданию достался очен хороший) - масса настоящих перлов, достойных речи незабвенной Фаины Раневской. Например, такие высказывания Шанель, как "красивое не может быть неудобным" или "любовь хороша только тогда, когда ею занимаешься", - просто не в бровь, а в глаз. Метко, чётко, точно.
Человек этот не привык искать слово в кармане, - любое сразу на языке, что характерно для исключительных женщин, имеющих волевой характер и способность моментально ориентироваться в ситуации. Во всемирно знаменитые модельеры она пришла из самой страшной бедности - это тоже нельзя забывать. Общественному мнению она не потакала совершенно, напротив, заставляла каждый раз переменить устоявшиеся постулаты, свергнуть кумиров, изменить течение реальности. Волшебство Коко Шанель в творении мировой моды оставило отпечаток её гениальности и на страницах воспоминаний, написанных собственноручно. Думается, захоти она стать литератором - и там слава была бы ей обеспечена.
Юрий Никулин
Книга самого прекрасного комика нашей страны "Почти серьёзно" для многих читателей стала практически настольной, поскольку оптимизм её выше всяких похвал. Более того, замечено по-настоящему терапевтическое влияние на организм читателя: самые больные люди чувствуют себя значительно лучше, плохое настроение улетучивается, появляется не только улыбка, но и аппетит. Артист создал такое огромное количество самых разных (иногда и чрезвычайно серьёзных - до трагизма) ролей, он находился настолько глубоко, в самом сердце отечественного кинематографа, что воспоминания его для народа, любящего его безмерно, навсегда останутся бесценными. Разве хоть один человек, видевший Никулина на цирковой арене, способен забыть его? А прекрасные фильмы с его участием невозможно перестать пересматривать. Это не только работы с Данелией в качества "Балбеса", это ещё и "Двадцать дней без войны", и "Когда деревья были большими", и "Ко мне, Мухтар!"
В книге можно познакомиться с совершенно другим человеком, там словно ещё одна грань его личности раскрывается, и она тоже из главных. Написано очень интересно - и о войне, и о цирке, и о кино. О себе довольно мало - больше о других, друзьях-товарищах, актёрах, режиссёрах, и о встретившихся хороших людях. Вот как раз и не хватает в книге именно Юрия Никулина. Скромный человек не посчитал необходимым впустить читателя в собственную личную жизнь. И тем не менее - читается сначала взахлёб, а потом всю жизнь с любого места и почти наизусть. Несмотря на несказанную скромность, видна в книге и его работоспособность, и его ум, и его благородство. Кроме того, каждая главка начинается со смешной сценки или анекдота. Очень много высокой, хотя и житейской философии: добрые дела получаются лишь у людей с хорошим настроением!
Сальвадор Дали
От лицезрения картин этого художника впечатление навсегда остаётся неизгладимым. Не менее ярко написана и его автобиографическая книжка "Дневник одного гения". Она настолько же эпатажна, непредсказуема и эксцентрична. Более того - она настолько же гениальна - от первой запятой и до последней точки. Ни его картины, ни его жизнь разгадать не получится в полной мере, поскольку и тут реальные мотивы суждений или поступков гениального художника сюрреалистически скрыты.
Дневник его преподносит читателю сведения столь откровенные, столь бесстыдно шокирующие, что иногда появляется ощущение, будто это написал человек, страдающий эксбиционизмом. Но одновременно здесь огромное количество несомненно талантливо преподнесённых мелочей, и эта внимательность к деталям показывает читателю действительно писателя, возможно - с заглавной буквы. Всё повествование ими наполнено, что делает текст местами исключительно непонятным, но буквально каждой буквой - завораживающим.
Константин Воробьёв
Автобиографические книги о войне представлены в огромном количестве. После окончания боевых действий у фронтовиков настолько обострилось желание поделиться страшным и горьким опытом, оставить в памяти поколений погибших товарищей, что в Литературном институте были открыты Высшие литературные курсы. "Лейтенантская проза" стала жанром. Можно назвать многие сотни имён: Виктора Некрасова, Юрия Бондарева, Николая Дворцова и многих, многих других отличных писателей, оставивших нам живые свидетельства великого подвига СССР в Великой Отечественной Войне, но подробнее здесь будет рассказано о Константине Воробьёве и его тяжкой, страшной, неумолимой книге "Это мы, Господи...".
Концлагерь. Ад, перемалывающий человеческие жизни, убивающий в ещё живых почти всё человеческое. Писались эти воспоминания в партизанском отряде в 1943 году, когда из фашистского плена ему удалось бежать. Представляясь другим именем, что чаще всего происходит в художественной мемуарной прозе, повествовал всё-таки писатель о себе. Автобиографические книги ещё не содержали такой неописуемой, такой ошеломляющей правды. Действительность передана пугающе правдиво, сразу определяется, что текст до последней мелочи автобиографичен. Даже нечеловеческие страдания заключённых, зачастую обезумевших под пытками, переданы как бы буднично, без малейшего пафоса, словно автор рассказывает о том, что изображено на картине, которая стоит перед его глазами. Книга действительно страшная - именно своей правдой о фашистах, о попавших в плен, о самой войне.
