Когда Тони Трапани перебирал в шкафу бумаги своей жены после ее похорон, то случайно наткнулся на одно письмо. Коротенькая записка была датирована 1959 годом. Он быстро пробежал ее глазами и застыл на месте. Он вдруг узнал о тайне, которую жена скрывала от него более пяти десятилетий.
Сколько Тони себя помнит, они всегда мечтали о ребенке. Это было самым заветным желанием обоих. Но, несмотря на все усилия, у них так и не было детей.
После смерти супруги Трепани было невыносимо одиноко. Все-таки они прожили не один десяток вместе, и теперь нужно было привыкать обходиться без нее. Но в тот момент его жизнь круто изменили несколько строчек, написанных от руки.
Привет из далекого прошлого
Письмо пришло от женщины, с которой Трапани встречался еще до женитьбы.
«Дорогой Тони, держу пари, ты удивлен, что я решилась тебе написать. Просто я вспоминала о тебе сегодня, впрочем, не только сегодня. Очень захотелось узнать, как ты живешь".
А в следующем абзаце было то, чего он даже не мог предположить: «Тони, пожалуйста, не сердись и не удивляйся. У меня есть маленький сын. Сейчас ему пять лет - у него голубые глаза и красивые черные волосы. Одним словом, это твой сын...».
Каждое слово эхом отдавало в висках, он не мог пошевелиться, это было открытием. «Надеюсь, Тони, ты сможешь меня простить. Очень тебя прошу, приедь с ним повидаться. Каждый день он спрашивает, где его папа, и я уже не знаю, что ему отвечать. Мне бы так хотелось, чтобы вы познакомились...».
Решение искать сына
Трапани понял, что его покойная жена первой увидела это письмо. Не желая, чтобы муж знал об этом, она спрятала его у себя. Кто знает, почему она его так долго хранила. Может, хотела все ему рассказать, да так и не решилась.
Он стал искать сына, о существовании которого столько лет даже не подозревал.
Информации практически не было, только имя на конверте: бывшая подруга Ширли Чайлдресс назвала мальчика Самуэлем Дуэйном. Благодаря соцсетям удалось кое-что найти.
Копия отец
Самуэль Дуэйн Чайлдресс родился и вырос в Пенсильвании. Сколько себя помнит, он часто спрашивал об отце. Ему всегда хотелось знать, какой он, что любит, как выглядит. Мать грустно качала головой и отвечала: «Пойди и посмотри в зеркало».
Сын знал, что она написала то письмо. Но так как они не получили ответа, то он решил, что Трапани отказался от него.
Как и множество других мальчишек, росших без отца, он всю свою жизнь не переставал надеяться, что когда-нибудь папа все же приедет.
Отец нашел его, когда он был совсем взрослым: сейчас ему 63 года. Встреча была эмоциональной - не в последнюю очередь потому, что он всю жизнь думал, что отец отказался от него.
И если для сына это была возможность заполнить душевную пустоту от обиды и собственной никчемности, как он считал, то для отца это было обретением ребенка, о котором он мечтал всю жизнь.
Когда его попросили описать свои чувства, 83-летний Трапани сравнил себя с молодым отцом, которому сообщили о рождении первенца.
Больше, чем тест
Им не нужно было привыкать друг к другу, они одновременно почувствовали прочную нерушимую связь.
Но чтобы быть уверенными на все 100, все же решили пройти тест на отцовство. В том, что результат будет положительным, никто даже не сомневался. А пока ждали ответа, оба пытались наверстать упущенное, знакомились, ни на минуту не расставаясь.
Интересно, если бы в наших силах была возможность повернуть время вспять, как бы поступили отец и сын? Думаю, иногда это нужно. Тест на отцовство был отрицательным. Не было никаких шансов, что они связаны каким-либо образом.
Помните, Самуэл думал, что у него внутри пустота оттого, что отец в детстве отказался от него? Интересно, а что он почувствовал в тот момент, когда вместо ожидаемых 99 % на бумаге увидел ноль?
Несмотря на этот удар, никто из них не отказался сохранить вновь обретенную связь. Чайлдресс заявил, что не станет продолжать поиски своего биологического отца. Ведь им стал Трапани. А тот решил для себя так: «Неважно, что там в результатах теста. Я знаю, что ты мой сын».
Согласитесь, это поступок. Когда всю жизнь мечтаешь о ребенке, а потом вдруг чудом находишь его через много лет, наверное, очень сложно отказаться от обретенного счастья. Дело ведь не в биологии, а в родстве душ. В этой семье во всяком случае все именно так.
