Человек, который играет на публику и при этом неоправданно превозносит себя, – это и есть значение слова "фат" в его классическом смысле. Энциклопедические словари несколько расширяют смысловые границы слова, проводя параллели со сценическими амплуа напыщенных и ограниченных, а по сути, просто глупых героев. Обыгрыванию ролей такого плана посвящены целые пьесы, но и в жизни фатовская манера поведения выглядит не менее смешно и нелепо.
Языком классиков
Часто слово "фат" или "фатовство" встречается в прозе писателей Гончарова, Тургенева, Некрасова. Дружинин резко и не без иронии осуждал фатовство, удивляясь тому, как может человек взрослый и разумный класть основательный кусок своей жизни на алтарь мистификации собственного значения.
Ни Лермонтов, ни Пушкин ни разу не упомянули данного слова в своем творчестве, но разве не достаточно сильно каждый из них отразил качественную суть подобного бесталанного могущества удачно подвешенного языка и умения разыгрывать целые моноспектакли о себе самом? Фат – это прежде всего человек, неудовлетворенный собственным положением в свете, вот что читается между строк в смешном и постыдном образе, выводимом самыми известными классиками всех времен.
Хорошо говорит об этом явлении, не подвластном времени, газета «Северный вестник» выпуска 1805 года. Не цитируя всей статьи, приведем мнение автора на вопрос «что это - фат?», звучавший в те времена как обращение к модному французскому языку (fat – "глупый" в переводе с франц.). Неведомый филолог объяснял читателю, что человек, склонный к фатовству, мог создать себе зрительскую массу только из публики, много глупее его самого, при этом люди хотя бы на вершок умнее заведомо избегают общения с подобным объектом. Личность сия недостаточно умна, чтобы позволить себе быть искренним даже наедине с собой, но и глупой совершенно назвать ее нельзя, так как создание образа, хоть и лживого, есть та же работа ума.
Фатовство как жанр
Никто не описал до сих пор фата более характерного, чем Николай Гоголь в своем знаменитом «Ревизоре». Ни разу за всю пьесу не употребил прозаик слово «фат». Это тем более ценно, так как зритель сам получил возможность обнаружить в главном герое весь спектр присущей публичному кривлянию отвратительной искусственности.
Но разве люди, окружившие этого мистификатора и ломаку, оказались хоть сколько-нибудь умнее? В этом и заключается важный урок, преподносимый гениальным мастером на протяжении многочисленных эпизодов и смен декораций - фатовство противно само по себе, а идущие на поводу у него – просто смешны, смешны до нелепости.
Из жизни великого композитора
Со слов родного брата П. И. Чайковского, была некоторая странность в характере композитора, которая, не умаляя в нем творца, обнаруживала в нем человека, не до конца собою довольного. Речь идет о достаточно неясных подтверждениях принадлежности фамилии Чайковских к древнему дворянскому сословию.
Та насмешливая пылкость и даже публичное причисление своей семьи к плебейскому сословию граничила у Петра Ильича с какой-то манией щегольского отрицания, когда человеку непременно хочется, чтобы его постоянно убеждали в обратном. Ничем другим, кроме своеобразного фатовства, назвать такое поведение композитора было невозможно, в чем его брат и признавался в своих письмах откровенно. Отсюда видим, что фат – это не только откровенная, но и достаточно замаскированная форма возвеличивания, обнаружить которую тем легче, чем яростнее человек отрицает свое действительное положение.
