«Тот день я никогда не забуду, - говорит Жоан Пуньет Миро, стоя на пороге студии, где его дед, Джоан Миро (Жоан, Хоан и Хуан на испанский манер) работал с конца 50-х годов практически до конца своих дней в 1983 году. - Это было 20 апреля 1978 года, в день 85-летия деда. Мне было 10 лет. Он хлопнул в ладоши и сказал: «Джоан, сегодня мы пройдем ко мне в мастерскую».
«Для меня он был просто дедом»
Хотя Жоан Пуньет вырос неподалеку, в городе Пальма, столице острова, и посещал дедушку каждую неделю, в тот раз ему впервые было разрешено переступить порог мастерской в доме, который построил для художника его друг, архитектор Хосеп Луис Серт. Это было фантастическое здание с видом на Средиземное море, с волнистой белой крышей, напоминающей крылья чайки, и ставнями ярко-синего, желтого и красного цвета – в духе картин самого художника.
«Для меня он был не великий Миро, - говорит внук. - Он был просто мой дедушка. Но когда я вошел в студию в 1978 году, я понял важность моего деда для всего мира».
Интерьер, в котором доминировали примитивные на вид стены из грубо обтесанных валунов, залитых ярким светом, был святилищем, где художник мог вызвать дух фантасмагорического искусства. Хотя Миро был поклонником музыки, он настаивал на тишине, и когда он работал, внукам не было позволено шуметь или играть поблизости.
Дни и годы
Известный всему миру испанский художник, дизайнер, скульптор Жоан (Джоан) Миро родился в Барселоне в 1893 году. Умер в 1983-м. Эпоха, в ходе которой в жизни художника, да и в жизни вообще, было множество драм, революций, войн, фашизма и антифашизма, диктатуры, бегства, нищеты, дома и бездомья… И все это испытал на своей шкуре художник Миро – а куда бы он делся? Достаточно сказать, что первый свой дом он обрел на седьмом десятке лет – тот самый, что построил для него на Майорке его друг. И все же он был очень счастливый человек. Прежде всего, он с юных лет понял, что хочет делать. Он встретил единственную женщину своей жизни – Пилар. Это про нее он скажет: «Женщина — дело иное! Когда мы молоды, она поражает нас, завораживает, а после — дает равновесие». 
Наконец, он прошел все ступени мастерства, все мыслимые жанры от кубизма, экспрессионизма, абстракционизма, символизма и, в конце концов, обрел настоящую свободу – то есть он пошел дальше символистов, хотя, казалось бы, дальше пути нет. Миро – художник более чистый, более абстрактный, более синтетический.
Глубины бессознательного
Он близко дружил с Пабло Пикассо, и можно полагать, что два великих художника не могли поделить пальму первенства. «Пикассо был вулкан снаружи, Миро - вулкан внутри», - скажет много лет спустя внук художника. 
После смерти Пикассо он стал самым значимым из живущих художников Испании. К тому времени он был известен во всем мире. Мастер сюрреализма, он умел извлекать из своих недр столько поэзии, что сравнивать его с другими собратьями по цеху было бы опрометчиво. Художник не придумывает, на холст выплескивается то, что называется глубинами бессознательного. Поэты называют это проще – душа. Даже самые ярые приверженцы реализма в живописи застывают в восхищении перед его картинами – «Собака, лающая на луну», «Созвездие: утренняя звезда»… Искусствоведы так и называют язык живописи Миро – поэтический.
Человек в маске
Наверное, это нормально, что у человека есть маска. Зачем выставлять напоказ свое лицо и тем более чувства? Тем более художнику, который и так открыт миру – в картинах, скульптурах, стихах. Но есть же люди, которые не просто носят маску. Точнее, не носят ее совсем – в них совершенно открыто живут два человека. Судя по творчеству и образу жизни, Жоан Миро как раз относился к таковым.
Внук, названный в честь деда, рассказывает жутковатую историю о том, что однажды художник уехал куда-то на целых полгода и нечаянно запер в доме кошек. Вернувшись, обнаружил на полу ужасную картину. Что сделал бы нормальный человек? Поспешил бы избавиться от останков и поскорее забыть о страшной смерти животных. Но ведь это был Миро! Он повесил инсталляцию с высохшим трупом кошки на стене в мастерской. Видимо, его интересовал процесс перехода от жизни к смерти. Изменение текстуры живого материала…
При этом он был эстет до мозга костей. Он во всем любил порядок, одевался как английский лорд. Великолепные туфли ручной работы, красивые костюмы – это было принципиально. А в работе он был настоящим зверем, чародеем. В мастерской каждая вещь должна была быть на месте, на каждое письмо – а они приходили ему со всего мира – он отвечал лично, время работы он отдавал только работе и не позволял себя отвлекать. Такое вот фундаментальное противоречие. Он алогичен – вот, пожалуй, единственно верное определение. Хотя – это и есть сюрреализм, который не может быть только в картинах, он должен быть и в самом творце. Недаром Андре Бретон, основоположник сюрреализма, называл его "самым сюрреалистическим из нас всех".
На закате лет
В 1981 году Миро и его жена Пилар учредили Фонд Жоана Миро на Майорке. Он не хотел, чтобы этот фонд был чем-то застывшим, мертвым, художник видел его, как возможность для молодых художников приходить и работать в этих стенах.
В последние годы он уже не путешествовал, как раньше. Художнику было 88 лет. По словам внука, в последние годы творческий вулкан вспыхнул в дедушке с новой силой: «Люди предполагали, что мой дед, как успешный художник, удалился на Майорку, чтобы ждать смерти. Но он не боялся смерти, он не боялся провала. Он боялся только одной вещи: повторять самого себя».
Теперь он вдруг изменил своим любимым цветам, по которым его узнавали во всех экспозициях мира. Появились черные тона и полутона, новые персонажи – демоны и монстры. Он работал на полотнах, расположенных прямо на полу. В нем не осталось и следа от его детского восприятия мира, которым он отличался в молодом своем творчестве. «Чем старше я становлюсь, тем более я становлюсь жестоким и выразительным», - говорил он про свои картины. Однажды к нему пришел галерист Эме Маг и ужаснулся: «Ваши новые картины и скульптуры слишком радикальны, как же я буду их продавать!» На что художник посоветовал ему подождать каких-нибудь 35 лет, и все пойдет нормально.
Миро сегодня
Великолепные живописные головоломки художника, его поэтические символы и сегодня будоражат воображение зрителей в лучших галереях мира. Его внук посвятил жизнь наследию деда и успешно возвглавляет фонд Жоана Миро в Барселоне и на Майорке. Загадочная студия великого символиста и гения алогизма продолжает жить.
