Почему плачут наши мамы? Причин много: плачут, когда рожают детей, когда те болеют, идут учиться, создают семьи и улетают из семейного гнезда. Мамы плачут, когда их не ценят, обижают, предают, когда они остаются одинокими и забытыми.
Воспоминания
– Не плачь, родная! Мы всегда с тобой, – ласково говорила Лида, поглаживая морщинистые, знавшие много тяжелого труда руки.
Сидя рядом с постаревшей мамой, Лидия пыталась вспомнить, часто ли видела ее плачущей. Детские годы практически стерлись из памяти, из юности сохранилось воспоминание, как ее брат Николай уехал на Север на заработки и писал оттуда скупые на слова письма. Но его короткого «жив-здоров» хватало для того, чтобы временно высушить материнские слезы.
Потом Коля вернулся, правда, в родительском доме пожил недолго. Женился, купил квартиру в соседнем городе, да так там и остался. И хоть не совсем далеко его забросила судьба (буквально 100 км), но из-за собственных хлопот брат к родителям наведывался нечасто: несколько раз в год. Сначала по большим праздникам и на дни рождения, потом когда находил свободную минутку, а после и вовсе стал ограничиваться звонками по телефону.
– Все в порядке?
– В порядке, сынок.
– Ну и хорошо. Приехать пока не могу. На работе аврал полный. Тут еще Женька в вуз поступает, младшего в бассейн записали, пришлось мне подработку еще взять. Кручусь как белка в колесе. Времени ни на что не хватает. Если что, звоните. Всегда на связи.
Встретила его
Лида все это время была при родителях, так как знала, что они на нее рассчитывали. Судьбу свою встретила поздновато, ближе к 30 годам. Познакомились в автобусе. Сидели рядом, разговорились, сначала о погоде, затем кто куда путь держит. Лида работала в школе учителем алгебры и геометрии, ехала на курсы повышения квалификации.
Попутчика звали Георгием, он оказался человеком общительным и приятным. Рассказал о себе, что разведен, работает механиком, едет домой в холостяцкую квартиру. Слово за слово, обменялись телефонами, стали созваниваться, встречаться, а затем и сошлись. Получилось, что и Лида вслед за братом упорхнула из родительского гнезда, переехав жить к мужу.
Родители остались вдвоем в своем небольшом домике. Вскоре отец ушел в мир иной, и мама доживала свой век сама. Сколько слез она пролила в одиночестве, известно только ей. Но при детях она слабинку не давала – говорила, что у нее все в порядке, и передавала приветы внукам. Лида домой приезжала редко, но всегда видела, как радовалась мама. Она словно оживала и будто светилась изнутри теплом и лаской, на которые способно только любящее сердце.
Годы пролетели
В браке Лида родила двух детей: сына и дочь. За их воспитанием, школой и домашними делами не заметила, как пролетели годы. Как и у всех, были моменты и радости, и грусти. И без слез не обходилось, конечно же. То дети болели (переживала сильно), то в подростковый переходный период устраивали маме встряску: сын – поздними приходами домой, дочь – проявлением характера ("Я выросла и сама знаю, что мне делать"). Но все-таки Лида не хотела думать о том, что останется, как ее мама, одна. Она со страхом всматривалась в чужие окна, где свило свое гнездо одиночество, забрав от родителей детей в широкий неизведанный мир.
Но дети взрослеют и принимают уже свои решения. Дочь замуж вышла. Зять из другого района, позвал молодую жену на свою территорию. Теперь вьют собственное семейное гнездышко.
Сын уехал в столицу, неплохо там устроился. Работает много, получает хорошую зарплату, на жизнь не жалуется и назад в провинцию не собирается.
И муж переехал – к другой женщине, которую, наверное, тоже встретил в автобусе, как и Лиду.
Одна
Так одна и осталась в пустой квартире. Искала отраду в работе, разговаривала дома с цветами, ходила в церковь, стала чаще гулять по вечерам. Все думала: справится ли она с одиночеством? Раньше мечтала, что доживет до тех лет, когда сможет «пожить для себя». А сейчас поняла, что не по силам ей такой образ жизни, когда привыкла жить для кого-то. Старалась, конечно, бодриться, не падать духом, но иногда все же позволяла себе поплакать. Так, немного, чтоб на душе стало легче.
Слеза матери
И вспомнилась Лиде история из книги Бруно Ферреро «Когда Бог сотворил маму».
Однажды Господь решил сотворить… маму. Шесть дней и ночей трудился он над ее созданием, раздумывал и экспериментировал. И вот явился к нему ангел и спросил:
– Зачем ты столько времени тратишь на нее?
– Потому что я должен сделать в ней подвижными 180 частей, чтобы в любой момент при поломке каждую было легко заменить. Ее поцелуй должен лечить все: от ранки на руке до разбитого от любви сердца. Также у нее должно быть шесть пар рук.
– Зачем так много?
– Чтобы все успевала: и обед на всю семью приготовить из небольшого кусочка мяса, и в доме убрать, и белье нагладить, и младшего ребенка на руках удержать, и старшего приголубить. Но и это не главное. Мне еще нужно придумать, как добавить ей три пары глаз. Первую – чтобы видела, что происходит за закрытой дверью, вторую – чтобы могла знать о том, что увидеть не дано. Третью, чтобы, когда провинившийся ребенок скажет: «Извини, мама!», она посмотрела на него добрыми глазами и ответила: «Я тебя понимаю и люблю».
Ангел долго рассматривал созданную фигуру и сказал, что она выглядит очень нежной и хрупкой, а Бог дополнил:
– И мудрой. А еще терпеливой, выносливой, благоразумной. Ты даже не представляешь, на что она способна.
– А думать она умеет?
– Конечно. И не только думать, но и, пользуясь своим умом, приспосабливаться к разным обстоятельствам.
Ангел наклонился к творению Господа и нежно провел рукой по щеке.
– Что-то выпало, – сказал он, повернувшись к Богу.
– Это слеза.
– А для чего она нужна?
– Слезы выражают много чувств: радость, боль, обиду, переживания, разочарование, грусть, одиночество.
– Ты гений! – воскликнул ангел.
– Честно говоря, эту слезу создал не я, – прошептал Господь.
Еще столько нужно сделать
Лида стала чаще приезжать к маме в гости. Рассказывала, как дела у детей, какие успехи у внучат и что совсем скоро дочь сделает ее бабушкой, ну а маму – прабабушкой.
– Поэтому, родная, не время грустить и расслабляться, ведь у нас еще столько дел впереди, – сказала Лида, вытерев с родной морщинистой щеки слезинку. – Пойдем, мамуль, чай пить, с медом и малиновым вареньем. Ты мне еще не рассказывала, как папа тебя на первый танец пригласил, когда вы познакомились.
