Что представляет собой нация? В общем-то, достаточно просто ответить на этот вопрос. Нация – это устойчивая, исторически сложившаяся общность людей. И это будет вполне верно. Однако недостаточно. Чем в таком случае она отлична от народа? Ведь народ – это тоже исторически устойчивая общность людей. Наверное, ответ необходимо искать несколько глубже. Поэтому прежде всего мы все же разберемся с тем, чем же является народ.
Что такое народ?
Это понятие используется человечеством довольно давно. Издревле народ – это устойчивая, исторически сложившаяся общность людей, представители которой связаны проживанием на одной территории, общим происхождением, принадлежностью к единой культурной среде. В разные времена в состав конкретного народа существовал самый разный допуск. К примеру, в Древней Греции народ эллинов противопоставлялся варварам. То есть греками были все, кто говорил на древнегреческом. В Европе средневековья народом стали считаться лишь привилегированные сословия, которые имели сколько-нибудь значительный вес в феодальной структуре общества. Многочисленное крестьянство виделось аристократам одинаковой чернью во всех уголках континента. Сегодня народ – это даже не только устойчивая общность людей. Так называют в принципе жителей одного государства. Даже если разные категории граждан принадлежат к совершенно разным культурам, расам, имеют различные корни. Первейшим критерием сегодня выступает гражданство.
А что же такое нация?
Это понятие весьма близко к понятию народа. И родственно ему. Однако нацию мы воспринимаем как нечто более сложное, некое образование высшего порядка. И действительно, все современные исследователи этого вопроса отмечают, что для возникновения нации мало общих характерных черт, которые присущи всем ее представителям (как это в случае с народом), здесь крайне необходима психологическая составляющая, определенная идентичность. Первые нации возникли в Европе в период Нового времени. Эта эпоха была крайне важной в плане реорганизации обществ Старого Света. Капитализм ломал отжившую систему феодальных отношений, вместо локальных идентификаций, когда крестьянин ассоциировал себя лишь с собственной деревней и господином, создавались новые, более глобальные идентификации. Традиционные общности разрушались в течение нескольких столетий, а на их месте возникали новые, в которых рабочий Лиона начинал ощущать свою солидарность с клерком из Марселя, хотя они никак не были связаны, кроме принадлежности к одной-единой общности – французам. Один из исследователей этого феномена, Бенедикт Андерсон, удачно охарактеризовал нации как воображаемые (выдуманные) сообщества. И это верно в том плане, что эта устойчивая, исторически сложившаяся общность людей, по сути, существует лишь в головах ее представителей. Именно идентификация и осознание общей исторической судьбы и дальнейших интересов являются ее важнейшим залогом, поскольку представители нации остаются ними, если говорят на разных языках, имеют разные корни, религиозные представления и даже если мигрируют в другие страны.
Вместе с тем важно отметить, что сегодня разделяют два варианта представлений о нациях – этнических и политических. Первая – это устойчивая, исторически сложившаяся общность людей на основе одной кровной этнической группы. Классическими примерами являются немцы и поляки, поскольку в их мировоззрении и коллективных представлениях во главу угла ставится именно кровное родство. Одновременно с этим глобализация всего мира и массовые миграции породили необходимость интеграции инородных элементов в общность наций. Например, в массовом сознании современных французов своими вполне могут оказаться те, чьи предки были выходцами из стран Магриба. Конечно, для этого им следует разделять исторические стремления французов, да и самим считать себя их частью.
