В современной разговорной речи выражение это если и встречается, то не так то уж часто. Но в разного рода произведениях литературы и кинематографии сугубо отрицательным персонажам иногда даётся такое определение, как "фармазонщик". Кто такой он, обычно понятно по смыслу и контексту повествования. Но всё же звучит это слово несколько странно и непривычно для русского языка. Попробуем разобраться в его значениях и употреблении.
Лингвистические тонкости
Всем более или менее понятно, что собой представляет жулик-фармазонщик. Кто такой франкмасон, известно при этом далеко не каждому. А между тем, как можно заметить, два этих слова почти созвучны. "Фармазонщик" - это не что иное, как адаптированное для русского произношения французское название члена тайного масонского общества. Некоторые лингвисты полагают, что в русский язык этот термин пришел не напрямую из Франции, а через Польшу. По-польски слово "фармазон" звучит практически неотличимо от того, как это произносится по-русски.
Из глубины средневековья
Возникает вполне закономерный вопрос о значении слова "фармазонщик". Кто такой член "Общества вольных каменщиков" и так ли уж много у него общего с заурядным жуликом? Но взаимосвязь тут прослеживается довольно очевидная. Средневековые религиозно-мистические масонские структуры осуществляли свою деятельность тайно от общества. И это давало полное основание для негативного к ним отношения. Простой человек не мог не задать элементарный вопрос: "Зачем скрываться под покровом тайны, если не замышляешь ничего плохого?" С особой неприязнью относились к масонам в России. Считалось, что их тайная деятельность противоречит сложившимся устоям общества и государства. Поэтому нет ничего удивительного в том негативном смысле, которое простонародное сознание вложило в определение "фармазонщик". Кто такой вольный каменщик, в России не хотели даже знать. Но неплохо понимали, кто такой жулик и злоумышленник.
В российской действительности
И в русской литературе, и в разговорной речи это слово стало активно употребляться примерно с середины девятнадцатого века. Нередко оно служило обычным бытовым ругательством, но всегда подразумевало по смыслу жуликов и аферистов всех мастей. К слову сказать, к таковым обыденное сознание довольно часто относило и разного рода революционеров, злоумышлявших против существующего самодержавного строя. Слово "фармазонщик", значение которого восходит к европейскому средневековью, в России стало простым синонимом всего злого, тайного и лживого. От людей, награждённых этим титулом, следовало при любых обстоятельствах держаться на максимальном расстоянии.
В преступном мире
Но не менее интересно взглянуть на это понятие с противоположной стороны. В уголовном мире звание фармазонщика было очень даже уважаемым. Чтобы его заслужить, требовался значительный интеллектуальный уровень, актёрские способности и своеобразно направленный комбинаторный тип мышления. Чтобы продумать и осуществить аферу, нужно обладать специфическим талантом. И только тот, кто сумел доказать свои дарования на практике, мог носить гордый титул "фармазонщик". Жаргон преступного мира очень категоричен в определении обозначаемых смыслов и не позволяет присваивать желаемые звания тем, кто их не заслужил. Старая уголовная хроника сохранила множество различных примеров фармазонства. Весьма популярным видом мошенничества, в частности, была торговля осколками стекла под видом бриллиантов. Множество афер основывалось на использовании поддельных ценных бумаг.
Великий комбинатор
Мошенническая тема не могла не найти своего отражения в литературе и искусстве. Но значение слова "фармазонщик" здесь значительно шире его узкого уголовного понимания. Классическим образцом фармазонщика можно считать великого комбинатора Остапа Бендера, героев романов "Двенадцать стульев" и "Золотой телёнок". Даже при том, что слово "фармазонщик" ни разу не встречается на страницах этих романов, их главный герой, безусловно, является ярким представителем этой уголовной специальности. Он достиг вершин профессионального мастерства и умеет выходить победителем из любых ситуаций. Следует отметить, что стать успешным фармазонщиком невозможно при отсутствии актёрского дарования и хорошо поставленных специальных навыков. Здесь всё соответствует знаменитой системе Станиславского: мошенник должен сам верить в ту ложь, которую намеревается внушить своей жертве. Иначе на успех рассчитывать не стоит.
В начале третьего тысячелетия
Мир современных информационных технологий не только не отменил старую уголовную профессию, но и позволил ей расцвести пышным цветом. При том, что само слово "фармазонщик" давно уже успело устареть и встречается сегодня главным образом на страницах исторических романов или в их экранизациях, от представителей этой профессии просто рябит в глазах. Достаточно включить телевизор или зайти в Интернет. Главным образом современные фармазонщики специализируются в финансово-кредитной сфере. У многих ещё свежи в памяти не столь давние примеры строительства многочисленных финансовых пирамид. Характерно то, что большинство из игравших в эти азартные игры прекрасно понимали их мошеннический характер, но надеялись сами перехитрить современных фармазонщиков. Немногим меньше их коллег работает в политике, религии и шоу-бизнесе. Они вполне успешно "окучивают лоха", по их выражению, стараясь не выходить за рамки Уголовного кодекса.
