Провокация взятки либо коммерческого подкупа встречается на практике не так часто. Между тем обсуждение различных вопросов, касающихся ответственности за это преступление, имеет особое значение. Зачастую законные меры, предпринимаемые сотрудниками правоохранительных органов, расцениваются как провокация взятки. Ошибки при оперативных мероприятиях, в свою очередь, препятствуют выявлению реальных злоумышленников, затрудняя борьбу с коррупцией в целом.
Актуальность вопроса
Ответственность за указанное выше преступление предусматривается ст. 304 УК РФ. В норме приводятся определенные признаки, характеризующие состав. По статье уголовному наказанию подлежит попытка дачи взятки ценными бумагами, финансовыми средствами, иным имуществом или путем оказания субъекту определенной услуги для искусственного создания подтверждения совершения преступления или шантажа. Многие эксперты отмечают неудачность формулировки признаков преступления. В частности, применение оборота "попытка дачи" существенно осложняет определение конкретного содержания запрета. Представляется, что именно в связи с этим ВС в своих разъяснениях ограничил рамки действия нормы. Суд указал на определенные обстоятельства, выявление которых создает препятствия для вменения ответственности по ст. 304 УК РФ.
Пояснения ВС
Они приводятся в Постановлении от 10.02.2000 г. В документе разъясняется, в какой момент провокация взятки как преступления будет считаться оконченной. Он совпадает с непосредственным осуществлением мероприятий, направленных на принятие субъектом предлагаемых ему благ. Между тем термин "попытка", указанный в статье, может расцениваться на практике как поведенческий акт, не завершенный по обстоятельствам, которые абсолютно не зависят от передающего лица. Поэтому, по мнению ряда экспертов, ВС нужно было подчеркнуть и другое значение этого понятия. В частности, действия, которые следует квалифицировать как провокацию взятки, направлены на формирование ложного впечатления принятия субъектом предлагаемых благ. Жалинский считает, что преступление предполагает такие поведенческие акты виновного, которые заключаются в фальсификации подтверждающих фактов. Она состоит в фиксируемой передаче предмета и имитации согласия адресата.
Обстоятельства
Ограничения действия нормы путем установления фактов, которыми исключается ответственность по ст. 304, определены в указанном выше постановлении следующим образом. При решении вопроса, касающегося именно наличия состава преступления, суд обязан тщательно проверить, была ли предварительная договоренность со служащим о согласии принять предмет. Если она отсутствовала, а должностное лицо, в свою очередь, выразило отказ, лицо, которое пытается дать взятку для шантажа или искусственного создания подтверждений совершения преступления, должно понести соответствующее наказание.
Способы
Провокация взятки предполагает не только непосредственное предоставление каких-либо благ субъекту. Ценности могут появиться у должностного лица при самых разных обстоятельствах. При этом далеко не всегда взятка деньгами или иными благами попадет к нему из рук в руки. Например, ценности могут быть помещены в рабочем кабинете в ящик стола в отсутствие служащего, на банковский счет, открытый на его имя. Что касается непосредственной передачи благ, то для того, чтобы служащий попался на взятке, он может быть введен в заблуждение. В этом случае должностное лицо будет считать, что приняло малоценный подарок или, к примеру, возврат долга. В любой ситуации, однако, служащий не выражает своего согласия на принятие благ. Стоит сказать, что к таким выводам приходит и большинство экспертов.
Искусственность создания подтверждающих фактов
Отсутствие согласия на получение взятки в особо крупном размере, например, совершенно исключает возможность достижения цели, поставленной злоумышленником. Она заключается в создании искусственных подтверждений принятия благ должностным лицом. Следует напомнить, что получение взятки в особо крупном размере - принятие ценностей, стоимость которых более 1 млн руб. В чем же состоит искусственность подтверждающих фактов, если субъекту фактически были переданы блага?
По мнению Егоровой, в условиях, когда лицо приняло ценности, есть доказательства в преступлении, определенном ст. 290 УК. Когда злоумышленник стремится искусственно создать подтверждения, то логично, что он не должен передавать ценности. Ведь его замысел состоит в том, чтобы опорочить законопослушного человека или, во всяком случае, не совершающего вымогательство взятки и не выражающего согласие на принятие благ. Если же субъект предлагает какие-либо ценности, рассчитывая на то, что вторая сторона не откажется от них, то он заведомо не может преследовать цель создания искусственных подтверждений преступления. Это обуславливается тем, что поведенческие акты принимающего лица подпадают под статью 290.
Фальсификация фактов
Рассмотрим пример. Допустим, субъект размышляет над тем, как дать взятку преподавателю. При этом потенциальная жертва преступления – честный и законопослушный гражданин. Соответственно, он не согласится на принятие каких-либо благ. Однако субъект все же предлагает ему ценности. Зачем ему это нужно? Например, перед тем, как дать взятку преподавателю, злоумышленник включает скрытый диктофон. Впоследствии он фальсифицирует запись. В результате гражданин якобы соглашается принять ценности или идет на вымогательство взятки. Все будет зависеть от фантазии злоумышленника. Если же в такой ситуации потенциальная жертва неожиданно для лица согласится, то реализация объективной стороны преступления становится невозможной. Даже если впоследствии ценности будут подброшены лицу тайно, провокация взятки будет считаться несостоявшейся. При передаче предмета согласившемуся его принять гражданину предпринимаемые субъектом меры будут направлены на выявление факта коррупции.
Уголовно-правовая оценка
В приведенном выше примере провокация взятки не была доведена до конца по обстоятельствам, которые не зависят от субъекта. Лицо предполагало, что ему удастся юридически оболгать законопослушного гражданина, сфальсифицировав подтверждающие факты. Однако последним неожиданно была принята предлагаемая взятка. УК РФ содержит ст. 30, в части второй которой присутствует положение, согласно которому меры, предпринятые первым лицом, можно рассматривать как приготовление к преступлению средней тяжести.
Однако вместе с этим есть вероятность, что поведенческие акты этого субъекта являются и покушением. Квалификация действий в данном случае будет зависеть от непосредственного понимания нормативного текста. При строгом толковании предусмотренного в ст. 304 запрета можно сделать следующий вывод. Использованный законодателем грамматический оборот предполагает наличие вполне конкретных целей у злоумышленника. Стоит понимать, что любая попытка дать взятку может быть как успешной, так и неудачной. Между тем непосредственное достижение цели не включено в состав. Соответственно, если признаком является стремление опорочить кого-либо, то преступление будет считаться завершенным до того момента, как будет фактически передана взятка. УК РФ, таким образом, сужает круг объективных обстоятельств, при которых меры, предпринятые лицом, могут считаться незаконными.
Шантаж
Рассматривая его цели, смысл запрета, присутствующего в ст. 304, видится в воспрепятствовании формированию условий для воздействия на честного человека. Оно может выражаться в различных требованиях к потенциальной жертве. При этом нужно обратить внимание на то, что закон в данном случае охраняет права именно честного служащего. В обеспечении безопасности коррупционеров смысл отсутствует, поскольку продажное должностное лицо вполне можно подкупить. Соответственно, действия шантажирующего лица будут квалифицироваться как провокация, если будет отсутствовать согласие жертвы на принятие ценностей. Если же злоумышленник, передавая блага, требует от субъекта осуществления тех или иных поведенческих актов, то здесь будет иная правовая оценка. В этом случае имеет место дача взятки.
Приготовление к ложному доносу
В этом виде провокацию взятки рассматривает Егорова. Она указывает, что если установлен умысел на совершение ложного доноса, но меры, предусмотренные ст. 306, не были предприняты по независящим от злоумышленника обстоятельствам, он привлекается к ответственности по совокупности преступлений. В частности, применяются статьи 30, 304 и 306. В данном случае речь о приготовлении к преступлению по ч. 3 30 статьи.
При этом решение вопроса о вменении совокупности статей сопряжено с рядом сложностей. Егорова считает, что если провокация выступает в качестве подготовительной стадии, направленной на создание условий для заведомо ложного доноса, то ответственность должна наступать только по 306 статье (ч. 3). Если все указанные меры были предприняты, то формирование искусственных подтверждающих фактов в принятии ценностей лицом нужно считать как признак объективной стороны преступления по указанной норме. Здесь стоит вникнуть в текст статьи. В 306 норме устанавливается ответственность за ложный донос, соединенный с искусственным созданием обвинительных доказательств. Соответственно, если гражданин собирался совершить преступление квалифицирующим признаком, указанным в ч. 3, но до конца довел только часть его по независящим причинам, его поведение образует покушение на деяние, ответственность за которое наступает по ст. 306.
Как доказать провокацию взятки?
На практике, как правило, сделать это бывает достаточно проблематично. Обуславливается это тем фактом, что данное преступление предполагает хорошую подготовку. В качестве источников невиновности, как правило, выступают показания свидетелей, записи видеокамер и прочее. В ситуации, когда гражданину вменяется преступление, которое он не совершал, однако доказательства против него есть, лучше всего обратиться к компетентному юристу. Опровергнуть обвинения можно только на основании законодательных норм. Рассмотрим случай из судебной практики.
Гражданин А. был признан виновным по статьям 290 (ч. 3), 292 (ч. 2) и 30 (ч. 3). Суд установил, что субъект, работая в качестве врача в районной больнице, действовал через посредника Б. и получил взятки за составление фиктивных листков нетрудоспособности. В ходе последнего эпизода было произведено задержание оперативными сотрудниками. Апелляционная инстанция отменила вынесенный в отношении гражданина А. приговор и полностью оправдала его в силу отсутствия состава преступления. Мотивируя решение, суд исходил из следующих обстоятельств. Приговор первой инстанции, кроме прочего, основывался на результатах оперативно-розыскных мероприятий. Они выполнялись с участием 3 лиц. Они с помощью посредника передали гражданину А. вознаграждение за оформление фиктивных листков нетрудоспособности. Апелляционная коллегия указала, что первая инстанция не оценила надлежащим образом действия сотрудников опергруппы на предмет соответствия их задачам и целям ОРД и наличия основания для выполнения оперативно-розыскных мероприятий.
Признав их в качестве допустимых подтверждений виновности, суд ссылался на показания оперуполномоченного. Он свидетельствовал о наличии сведений, указывающих на неправомерное оформление листков нетрудоспособности. При этом в материалах дела не было доказательств, объективно подтверждающих информацию и указывающих на подготовку или совершение преступления. Апелляционная коллегия сочла свидетельства оперуполномоченного о наличии сведений недостаточными для принятия решения о проведении ОРМ. Кроме того, участвовавшие в оперативно-розыскном мероприятии граждане В., Г. и Д. никакой информации правоохранительным органам в отношении осужденного А. не сообщали.
В частности, на основании этого разговора можно было бы установить, кто именно явился инициатором встречи и передачи осужденному вознаграждения, было ли оказано какое-то давление или стимулирование этого лица. При данных обстоятельствах в материалах дела отсутствовали факты, подтверждающие, что гражданин А. совершил бы преступление и без вмешательства служащих правоохранительных органов, без искусственного формирования соответствующих условий. Исходя из этого, апелляционная коллегия пришла к выводу, что поведение сотрудников преследовало цель склонить осужденного к принятию им незаконного вознаграждения, то есть это была провокация взятки. Соответственно, предпринятые служащими меры противоречили 5 статье Закона, регламентирующего выполнение ОРМ. Результаты оперативно-розыскных мероприятий не могли выступать как основа для вынесения первой инстанцией приговора. Принимая во внимание недопустимость и прочих фактов, присутствовавших в материалах, апелляционная коллегия признала вину гражданина А. неподтвержденной и вынесла оправдательное решение.
Заключение
В рамках научного изучения предшествующая преступная деятельность, выявленная оперативным путем как подготовительная деятельность, по мнению некоторых авторов, должна выявляться при ссылке на крайнюю необходимость. Например, Егорова считает, что в случае склонения должностного лица к принятию незаконного вознаграждения субъектом, осуществляющим приготовление к неправомерному поведенческому акту и совершающим его, будет выступать непосредственно сотрудник правоохранительных органов. При этом автор указывает, что такие меры последним могут предприниматься только при крайней необходимости. Егорова считает, что оперативный эксперимент допускается проводить исключительно с целью выявления преступных намерений граждан, которые обоснованно подозреваются в принадлежности к криминальной группе, для обнаружения потенциальных объектов посягательства. Против такого подхода возражает Волженкин. Он указывает, что если трактовать крайнюю необходимость столь широко, то открываются безграничные возможности для произвола и злоупотребления, использования провокаций и прочих неправомерных методов пресечения таких преступлений.
