В 2018 году исполняется тридцать восемь лет со дня смерти Высоцкого. За эти годы в стране происходило многое, да и нет уже той страны, в которой жил и творил поэт. Но остались люди, помнящие его самого, читающие его стихи, поющие его песни и впервые узнающие через крылатые фразы Высоцкого о его творчестве. До сих пор остается загадкой: каким образом Высоцкому удавались самые разноплановые персонажи его песен, говорящие в соответствии с той социальной прослойкой, к которой они принадлежали. Мгновенно перевоплощаясь, он потрясающе передавал как гротескные ситуации, так и глубоко трагические судьбы людей. Разумеется, он прекрасно владел системой Станиславского, но такая мгновенная трансформация из одного образа в другой может быть только в одном случае: когда артист по-настоящему гениален.
С чего все началось
Ежегодно, начиная с двадцать пятого июля 1980 года, на всем пространстве СНГ вспоминают Владимира Высоцкого. В тот день не просто умер поэт - закончилась целая эпоха. Гениальный артист умирал дважды: первый раз - в Бухаре, где он был на гастролях, второй раз - в предолимпийской Москве, которая к этому моменту была тщательно "вылизана" от всех, кто мог хоть каким-нибудь образом бросить тень на светлый образ "коммунистического рая". Смерть, видимо, воздавая должное таланту Высоцкого, провела генеральную репетицию его ухода, прежде чем окончательно вырвать его из жизни.
Перечитывая фразы Владимира Высоцкого, обращаешь прежде всего внимание на то, как часто он возвращался к теме смерти. Можно сказать, что предчувствие смерти красной нитью пронизывает его творчество.
Я когда-то умру — мы когда-то всегда умираем, —
Как бы так угадать, чтоб не сам — чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, —
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.
Мне скулы от досады сводит:
Мне кажется который год,
Что там, где я, — там жизнь проходит,
А там, где нет меня, — идет.
Ну вот и все! Закончен сон глубокий!
Никто и ничего не разрешает!
Я ухожу, отдельный, одинокий
По полю летному, с которого взлетают!
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья
И лишь шептал: «Спасибо, что живой».
...коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет…
— Что бы ты подарил любимому человеку, если бы был всемогущ?! — Еще одну жизнь!!!
С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас — как холодом подуло:
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль
И Маяковский лег виском на дуло.
Задержимся на цифре 37! Коварен Бог
— Ребром вопрос поставил: или — или!
На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.
Когда я отпою и отыграю,
Где кончу я, на чем — не угадать.
Но лишь одно, наверное, я знаю
— Мне будет не хотеться умирать.
И лопнула во мне терпенья жила
— И я со смертью перешел на ты,
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Вот и сбывается все, что пророчится!
Уходит поезд в небеса - счастливый путь!
Ах, как нам хочется, как всем нам хочется
Не умереть, а именно уснуть…
...И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я коней напою,
Я куплет допою, -
Хоть мгновенье еще постою на краю…
Мне от слова «покой» просто пахло покойником,
Я понятье «покой» наотрез отрицал.
Если день проходил равномерно, спокойненько,
Значит, не было дня — я считал.
Мои друзья ушли сквозь решето:
Им всем досталась Лета или Прана,
Естественною смертию - никто,
Все - противоестественно и рано…
«Живу, не ожидая чуда,
Но пухнут жилы от стыда,
— Я каждый раз хочу отсюда
Сбежать куда-нибудь туда.
Упрямо я стремлюсь ко дну,
Дыханье рвется, давит уши.
Зачем иду на глубину?
Чем плохо было мне на суше?
Кто кончил жизнь трагически - тот истинный поэт!
Я один, все тонет в фарисействе:
Жизнь прожить - не поле перейти.
В книге Марины Влади "Владимир. Прерванный полет" есть упоминание о первой встрече маленького Володи со смертью:
...однажды вы с ребятами находите склад оружия и взрываете запалы гранат. Трое мальчиков на всю жизнь остаются слепыми и изуродованными. По чистой случайности ты единственный остаешься невредим.
Случайностей не бывает: у судьбы были свои планы на этого мальчишку...
Об обстоятельствах смерти поэта сказано, и еще будет говориться много, но неважно, наверное, как он умирал - важно, как он жил.
Граница между "до" и "после"
"На грани" - именно так можно охарактеризовать жизненный стиль артиста, и как подтверждение этому - фразы песен Высоцкого, его роли, история его любви...
Это для Марины Влади встреча в театре была случайной - Владимир Высоцкий шел к ней несколько лет: с той минуты, как увидел Марину в знаменитой "Колдунье".
— Наконец-то я встретил Вас. Эти первые произнесенные тобой слова...
Она жила под солнцем,
Там, где синих звезд без счета,
Куда под силу лебедям Высокого полета...
...Но он и там ее настиг,
И счастлив миг единый,
Да только был тот яркий миг
Их песней лебединой.
И с этой минуты вся их жизнь разделилась на "до" и "после"...
О нашей встрече что там говорить!
- Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий,
— Но мы с тобою сразу стали жить,
Не опасаясь пагубных последствий.
Будни и праздники
На момент встречи у каждого из них были отношения с другими людьми, дети от прошлых браков и тот опыт, имея который, люди обычно не стремятся доверять вот так, сразу, после первых встреч, но это - не про Высоцкого. Невероятное чутье подсказывало ему, что эта женщина должна быть только с ним, и знаменитые фразы Высоцкого о любви подтверждают это.
В моей душе все цели без дороги,
Поройтесь в ней — и вы найдете
Лишь две полуфразы, полудиалоги,
А остальное — Франция, Париж…
Красивых любят чаще и прилежней,
Веселых любят меньше, но быстрей.
И молчаливых любят, только реже,
Зато уж если любят, то сильней.
...И пусть мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окутывает дым,
Но не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним…
Я больше не избавлюсь от покоя:
Ведь все, что было на душе на год вперед,
Не ведая, она взяла с собою
— Сначала в порт, а после — в самолет.
Я поля влюбленным постелю
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу, и значит - я люблю,
Я люблю, и значит - я живу!
Женщину,за которую ты не дрался, ты не смеешь называть дорогой.
Если не любил — значит, и не жил, и не дышал!
...возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин,
Возвращаются все, кроме тех, кто нужней...
В этом мире я ценю только верность. Без этого ты никто и у тебя нет никого. В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится.
Это глупо — ведь кто я такой?
Ждать меня — никакого резона,
Тебе нужен другой и покой,
А со мной — неспокойно, бессонно.
Высоцкий уже тогда считался "одиозной личностью" и, как следствие, был "невыездным". Его ритм жизни был невероятно сумасшедшим: на сон оставалось четыре часа, а все остальное время - репетиции, гастроли, а ночью - стихи...
И еще - встречи с друзьями, среди которых были и те, кто считал своим долгом угостить знаменитого поэта рюмочкой водки... Но об этой стороне жизни Высоцкого Марина узнала не сразу, а через полгода, когда он "сорвался". Для нее это было шоком...
Поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души.
Спустя некоторое время она осознала в полной мере, что в России быть подругой, а тем более женой гения - тяжкий крест. Вспоминая об этом периоде их совместной жизни, Марина напишет:
Как только ты исчезаешь, в Москве я или за границей, начинается охота, я «беру след». Если ты не уехал из города, я нахожу тебя в несколько часов. Я знаю все дорожки, которые ведут к тебе. Друзья помогают мне, потому что знают: время — наш враг, надо торопиться.
И здесь нельзя не вспомнить о простой русской женщине Люсе - телефонистке, которая долгие годы помогала друзьям Высоцкого и Марине находить его в любой точке страны, а также за ее пределами, если это было необходимо.
Она была той тонкой нитью, которая связывала нас с тобой и в горе, и в радости, до самого последнего разговора. Ее лицо, опухшее от слез, я увидела только потом, когда ее участие уже не могло помочь нам отыскать друг друга. Песня «07» — это песня о Люсе.
Для меня эта ночь вне закона.
Я пишу — по ночам больше тем.
Я хватаюсь за диск телефона,
Набираю вечное 07...
И все-таки то, что объединяло этих двоих, было сильнее того, что им противостояло: духовная близость, помноженная на сильнейшее эмоциональное притяжение. Одной из лучших фраз Высоцкого станет пронзительное обращение к Всевышнему, посвященное Марине Влади:
...Мне меньше полувека, сорок с лишним,
Я жив, двенадцать лет тобой и Господом храним.
Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед Ним.
"Всевидящее око"
Кажется, нет такой темы, которой бы не коснулся в своих стихах Владимир Высоцкий. В стране сложилась парадоксальная ситуация: такого поэта официально не существовало, однако в любом доме можно было найти или маленькую гибкую пластинку, или кассету с его песнями, а фразы Высоцкого становились народным достоянием. Заставить его замолчать, а тем более пытаться сделать "карманным" поэтом было нереально. Но можно было существенно испортить ему жизнь, тем самым провоцируя эмоциональные срывы, и в этом советская система весьма преуспела.
Твои концерты отменяются иногда прямо перед выходом на сцену, чаще всего под предлогом твоей болезни, что приводит тебя в бешенство: тебе не только запрещают петь, но сваливают на тебя же вину за сорванный концерт. Твои песни для фильмов, прошедшие цензуру, все же «не пускают» как раз перед премьерой, и картина становится увечной.
Тексты, неустанно посылаемые в Главлит, неизменно отсылаются обратно с преувеличенно вежливыми сожалениями. (М. Влади "Владимир. Прерванный полет")
Такое тонкое, можно сказать, иезуитское издевательство изматывало Высоцкого морально. Марине было непонятна его реакция: зачем обращать внимание на чиновничьи ухищрения, если популярность его и так настолько велика, что никакие звания ничего не изменят. Одной фразой Высоцкий передал принцип работы государственной машины:
Они делают все, чтобы я не существовал как личность. Просто нет такого — и все.
"Борьбой против ватной стены" называл Высоцкий ежедневный изматывающий контроль.
Я был душой дурного общества,
И я могу сказать тебе:
Мою фамилью-имя-отчество
Прекрасно знали в КГБ.
Мы бдительны — мы тайн не разболтаем,
Они в надежных жилистых руках.
К тому же этих тайн мы знать не знаем
— Мы умникам секреты доверяем,
А мы, даст Бог - походим в дураках.
Слева бесы, справа бесы,
Нет! По новой мне налей!
Эти — с нар, а те — из кресел:
Не поймешь, какие злей.
Мы — просто куклы, но… смотрите, нас одели,
И вот мы — жители витрин, салонов, залов.
Мы — манекены, молчаливые модели,
Мы — только копии с живых оригиналов.
Была пора — я рвался в первый ряд,
И это все от недопониманья,
— Но с некоторых пор сажусь назад:
Там, впереди, как в спину автомат
— Тяжелый взгляд, недоброе дыханье.
Может, сзади и не так красиво,
Но — намного шире кругозор,
Больше и разбег, и перспектива,
И еще — надежность и обзор.
Мы воспитаны в презреньи к воровству
И еще — к употребленью алкоголя,
В безразличьи к иностранному родству,
В поклоненьи ко всесилию контроля.
Нас всегда заменяют другими, чтобы мы не мешали вранью.
…когда люди причиняют тебе боль снова и снова, то думай о них как о наждачной бумаге. Они могут задевать тебя и немного ранить, но в конце концов ты будешь отполирован до идеального состояния, а от них не будет никакого толку.
Никогда не суди с первого взгляда ни о собаке, ни о человеке. Потому что простая дворняга… может иметь добрейшую душу, а человек приятной наружности … может оказаться редкой сволочью…
Стремится ввысь душа твоя, родишься вновь с мечтою!
Но если жил ты как свинья - останешься свиньею!
Оплавляются свечи
На старинный паркет,
И стекает на плечи
Серебро с эполет.
Как в агонии бродит
Золотое вино…
Все былое уходит,
— Что придет — все равно.
Мне судьба — до последней черты, до креста
Спорить до хрипоты (а за ней — немота),
Убеждать и доказывать с пеной у рта,
Что — не то это все, не тот и не та!
И нас хотя расстрелы не косили, но жили мы поднять не смея глаз,
- мы тоже - дети страшных лет России, безвременье вливало водку в нас.
Сыт я по горло, до подбородка
— Даже от песен стал уставать,
— Лечь бы на дно, как подводная лодка,
Чтоб не могли запеленговать!
Множество раз в стихах и песнях Высоцкого будет сквозить тема Души, лишенной возможности раскрыться, ограниченной рамками обыденности. На одной из встреч со зрителями поэт, отвечая на вопросы о том, что для него является самым важным, сказал, что ему проще перечислить то, что он не любит. Резкие, хлесткие фразы Высоцкого стали, можно сказать, моральным кодексом целого поколения:
Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.
Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или когда все время против шерсти,
Или когда железом по стеклу.
Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто
И что в чести наветы за глаза.
Когда я вижу сломанные крылья,
Нет жалости во мне и неспроста -
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.
Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют!
Зачем мне быть душою общества,
Когда души в нем вовсе нет!
Грани творчества
И все-таки он - был! На концерты Высоцкого и спектакли с его участием было невозможно достать билеты: люди занимали очередь с вечера, стояли всю ночь - и все это, чтобы выйти за пределы установленных системой границ вместе с актерами "Таганки".
Актерский талант Владимира Высоцкого - особая тема. Можно сказать, что как актер он состоялся вопреки: его не понимала мать, а об отношении отца в одном из интервью рассказал Ю. Любимов, который, попытавшись получить поддержку для принудительного лечения Высоцкого, получил ответ Высоцкого-старшего "Я с этим антисоветчиком дел не имею...". Родители не одобряли увлечения сына ни театром, ни поэзией. Только в день смерти они осознали, кем был их сын для страны, когда увидели тысячи людей, пришедших к дому Владимира Высоцкого...
Однако впоследствии Высоцкий-старший изменит свой взгляд на творчество сына...
Твой отец играет в провинциальном драмкружке, что позволит ему через много лет говорить, что он был артистом, а заодно и объяснить твою одаренность, как естественное продолжение своей… (М. Влади "Владимир. Прерванный полет")
Актерская игра Владимира Высоцкого никого не оставляет равнодушным. Спектакли с его участием: "Жизнь Галилея", "Десять дней, которые потрясли мир", "Пугачев", "Гамлет" - заставляют зрителя иначе взглянуть на себя, пересмотреть свою жизнь, буквально трансформируя личность каждого, кто соприкоснулся с творчеством Высоцкого. Игра в театре требовала огромного напряжения как духовных, так и физических сил. Высоцкий работал с полной самоотдачей, на пределе возможностей, как будто боясь не успеть выполнить все, что наметил. Он действительно боялся не успеть: в детстве ему поставили диагноз, при котором смерть от внезапного сердечного приступа была реальной. Высоцкий знал об этом и жил с этим.
Посмотрите — вот он без страховки идет.
Чуть правее наклон — упадет, пропадет!
Чуть левее наклон — все равно не спасти…
Но должно быть, ему очень нужно пройти!
Как рождаются стихи
Для Высоцкого было насущной потребностью несколько часов в день посвящать стихам. И снова обратимся к воспоминаниям М. Влади:
...Несколько часов ты остаешься сидеть, уставившись в белую стену. Ты не терпишь ни рисунка, ни картины, ни даже тени на стене перед собой.
...Ты читаешь мне стихи — и это одна из самых полных минут нашей жизни, сопричастность, глубокое единение. Это твой высший дар мне. Когда я спрашиваю, откуда это, что вызывает в тебе настоятельную потребность написать на бумаге слова в точно определенном порядке, иногда без единого исправления, — ты не можешь ответить. Видно, тебе и самому это не особенно понятно:
«Так выходит — вот и все». И добавляешь: «Иногда это трудно, знаешь…»
Ты лежишь с закрытыми глазами и едва успеваешь скороговоркой описывать все, что мелькает в твоем воображении, — цветные картины с шумами, запахами и множеством персонажей, характер и внешность которых тебе удается передать в нескольких словах. Мы называем это «снами наяву». Обычно они предшествуют большому стихотворению, в котором почти всегда речь идет о России.
Стихи Высоцкого - высочайшая концентрация мыслей, эмоций, событий. Здесь каждый мог найти что-то о себе: фразы Высоцкого передают настроение, своеобразие, особенности речи, стиль жизни, взаимоотношений, хитросплетения судьбы. Говоря в своих произведениях от первого лица, поэт еще больше усиливает впечатление подлинности описываемых событий. Именно поэтому многие ветераны не могли поверить, что песни и стихи на военную тему написаны человеком, никогда не воевавшим. Уголовники же считали, что Высоцкий, если не один из них, то уж точно сидевший.
Нам ни к чему сюжеты и интриги, -
Про все мы знаем, про все, чего ни дашь.
Я, например, на свете лучшей книгой
Считаю кодекс уголовный наш.
Ну, о чем с тобою говорить!
Все равно ты порешь ахинею.
Лучше я пойду к ребятам пить,
У ребят есть мысли поважнее.
У ребят серьезный разговор -
Например, о том, кто пьет сильнее.
У ребят широкий кругозор -
От ларька до нашей бакалеи.
Ой, где был я вчера — не найду, хоть убей,
Только помню, что стены с обоями.
Помню, Клавка была и подруга при ней,
Целовался на кухне с обоими.
Вы не глядите, что Сережа все кивает, -
Он соображает, все понимает!
А что молчит — так это от волненья,
От осознанья и просветленья.
Приятно все-таки, что нас здесь уважают:
Гляди — подвозят, гляди — сажают!
Разбудит утром не петух, прокукарекав, -
Сержант подымет — как человеков!
Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.
Я рупь заначил, — опохмелимся!
Проникновенье наше по планете особенно приятно вдалеке: в общественном парижском туалете есть надписи на русском языке.
Фальшивая нота всеобщего энтузиазма
В 1977 году Владимир Высоцкий написал песню, которую можно было бы назвать "Гимном доверчивости и бездумного существования":
Нежная Правда в красивых одеждах ходила,
Принарядившись для сирых, блаженных, калек.
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила, -
Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула,
Слюни пустила и разулыбалась во сне.
Хитрая Ложь на себя одеяло стянула,
В Правду впилась и осталась довольна вполне.
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью,
— Баба как баба, и что ее ради радеть?
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,
Если, конечно, и ту, и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды, примерив на глаз,
Деньги взяла, и часы, и еще документы,
Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась.
Только к утру обнаружила Правда пропажу
И подивилась, себя оглядев делово,
— Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу,
Вымазал чистую Правду, а так — ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали:
- Ложь это все, и на Лжи — одеянье мое!..
Двое блаженных калек протокол составляли
И обзывали дурными словами ее.
Стервой ругали ее, и похуже, чем стервой,
Мазали глиной, спустили дворового пса:
- Духу чтоб не было! На километр сто первый
Выселить, выслать за двадцать четыре часа.
Тот протокол заключался обидной тирадой,
(Кстати, навесили Правде чужие дела):
Дескать, какая-то мразь называется Правдой,
Ну, а сама, вся как есть, пропилась догола.
Голая Правда божилась, клялась и рыдала,
Долго болела, скиталась, нуждалась в деньгах.
Грязная Ложь чистокровную лошадь украла
И ускакала на длинных и тонких ногах.
Впрочем, легко уживаться с заведомой ложью,
Правда колола глаза и намаялись с ней.
Бродит теперь, неподкупная, по бездорожью,
Из-за своей наготы избегая людей.
Некий чудак и поныне за Правду воюет, -
Правда, в речах его — правды на ломаный грош:
Чистая Правда со временем восторжествует,
Если проделает то же, что явная Ложь.
Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата,
Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь.
Могут раздеть — это чистая правда, ребята!
Глядь, а штаны твои носит коварная Ложь.
Глядь, на часы твои смотрит коварная Ложь.
Глядь, а конем твоим правит коварная Ложь.
Как гениальный поэт и актер, Высоцкий остро чувствовал фальшь, как бы она ни маскировалась. Благодаря его неподражаемому хриплому голосу было уже невозможно просто плыть по течению под усыпляющие победные рапорты о трудовых успехах во всех сферах народного хозяйства.
Мы живем в мире, где улыбка уже не значит хорошее отношение к тебе.
Где поцелуи совсем не значат чувства.
Где признания не значат любовь.
Где каждый одинок и никто не старается это изменить.
Где слова теряют всякий смысл, потому что несут ложь.
Как доброго лица не прозевать,
Как честных отличить наверняка мне?
Все научились маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.
Я в тайну масок все-таки проник,
Уверен я, что мой анализ точен,
Что маски равнодушья у иных -
Защита от плевков и от пощечин.
Мы многое из книжек узнаем,
А истины передают изустно:
«Пророков нет в отечестве своем».
Но и в других отечествах — не густо.
Я никогда не верил в миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана -
Учителей сожрало море лжи
И выплюнуло возле Магадана.
Мосты сгорели, углубились броды,
И тесно — видим только черепа,
И перекрыты выходы и входы,
И путь один — туда, куда толпа.
Подымайте руки, в урны суйте
Бюллетени, даже не читав, -
Помереть от скуки! Голосуйте,
Только, чур, меня не приплюсуйте:
Я не разделяю ваш Устав!
Мою страну, как тот дырявый кузов, ведет шофер, которому плевать.
Новые левые — мальчики бравые
С красными флагами буйной оравою,
Чем вас так манят серпы да молоты?
Может, подкурены вы и подколоты?!
Слушаю полубезумных ораторов:
«Экспроприация экспроприаторов…»
Вижу портреты над клубами пара -
Мао, Дзержинский и Че Гевара.
…Не глядите на меня, что губы сжал, -
Если слово вылетит, то — злое.
Я б отсюда в тапочках в тайгу сбежал, —
Где-нибудь зароюсь — и завою!
Но говорить о том, что Владимир Высоцкий потерял надежду на лучшее и видел все в черном свете, значит не понимать его вовсе. Он видел разные стороны жизни, но его творчество служило тому, чтобы мир заиграл яркими красками.
Неправда, над нами не бездна, не мрак, —
Каталог наград и возмездий.
Любуемся мы на ночной зодиак,
На вечное танго созвездий.
Глядим, запрокинули головы вверх,
В безмолвие, тайну и вечность.
Там трассы судеб и мгновенный наш век
Отмечены в виде невидимых вех,
Что могут хранить и беречь нас.
Чистоту, простоту мы у древних берем…
Саги, сказки из прошлого тащим…
Потому что добро остается добром —
В прошлом, будущем и настоящем!
Владимир Высоцкий ушел из жизни слишком рано. Однако, несмотря на это, он продолжает жить в наше время в своих песнях и стихах, которые потомки переносят из прошлого века в век нынешний.
