Москва с давних времен привлекает жителей глубинки. Сюда приезжают на заработки, за славой, в поисках личного счастья. Москвичи, как правило, не покидают родной город — в столице уровень жизни куда выше, чем в провинции. Но бывают и исключения. Пример - история коренной москвички Марины Михеевой, покинувшей первопрестольную по личным соображениям и познавшей ужасы жизни в маленьком городе.
Брак по любви
Марина не получила высшего образования: после третьего семестра учеба ей наскучила, и она забрала документы из института. Пять лет трудились продавцом в магазине одежды, затем два года секретарем на ресепшне в мелкой туристической фирме. Зарабатывала немного по московским меркам, но не нуждалась — помогали родители.
Все же девушка была недовольна своей участью и частенько в задушевных беседах со школьной подругой жаловалась на судьбу. И на дорогу ей приходится тратить каждый день не менее часа (из Митино по "Павелецкой", а там пешком 15 минут), и шеф - самодур, и коллектив склочный. Еще и зарплата мизерная — 30 тысяч в месяц. На нормальную машину придется копить вечно... Что за жизнь!
А еще Марина полагала, что ей в ее 25 хронически не везет в личной жизни. Хотелось наконец избавиться от чрезмерной опеки родителей. А как это сделать? Только выйти замуж.
Последняя проблема вскоре решилась. На дне рождения мужа своей единственной подруги (той самой, которая служила жилеткой для слез) она познакомилась с Антоном. Молодой человек работал в ресторанном бизнесе, неплохо зарабатывал и был хорош собой.
Отношения развивались стремительно. Уже спустя два месяца после знакомства Антон и Марина отправились в ближайший загс и подали заявление.
Молодой человек жилплощади в столице не имел — был из небольшого городка, который славится обилием исторических памятников, древних храмов и катастрофической нехваткой рабочих мест. Но Марину этот факт не смущал. "На квартиру можно заработать," - наивно полагала она, - а пока пожить в съемной".
Антон снимал просторную однокомнатную квартиру в новостройке у метро "Славянский бульвар". Здесь молодожены и жили первое время. Пока в стране не грянул очередной кризис.
Первые проблемы
Антон занимал должность менеджера в круглосуточном ресторане на Чистых прудах. Начальство его ценило. До тех пор, пока не всплыли махинации со счетами, которые приносили Антону дополнительных 30-40 тысяч в месяц. Муж Марины остался без работы.
Имея пятилетний опыт, он бы с легкостью нашел место не хуже прежнего. Однако начался кризис, и часть столичных заведений, не выдерживающих конкуренции, закрылась. Антон сперва обошел лучшие рестораны в центре, затем отправился в заведения поскромнее. Успешно он прошел лишь собеседование в сетевом кафе, где условия оставляли желать лучшего: зарплата 30 тысяч и испытательный срок - два месяца. Съемная квартира обходилась в 37 тысяч.
Москва не резиновая!
Наталья Сергеевна, мать Марины, - бывшая лимитчица. Приехала из периферии в конце 70-х, поселилась в общежитии, трудились маляром-штукатуром, в 1983 году вышла замуж за начальника ЖЭКа. Поначалу ютились в двушке с родителями, а в 1986-м получили квартиру на северо-западе.
Мать Марины хорошо знала, что значит быть чужаком в жестоком, холодном и равнодушном городе, но, как это часто бывает, не любила себе подобных — самоуверенных провинциалов, покусившихся на московскую прописку. Зять ей не нравился.
Узнав о проблемах в семье Марины, Наталья Сергеевна сразу расставила точки над "i": "У нас жить негде, и так тесно. Даже не думай. Надо было думать, прежде чем за приезжего замуж выходить...".
Марину больно задели слова матери. Когда Антон ей предложил поехать в его город, она, не раздумывая, согласилась. "Я там без проблем найду работу, денег меньше, но зато дом свой". Она тогда и подумать не могла, сколь много у нее впереди разочарований.
В провинции
Поначалу Марину все устраивало: нет московской суматохи, люди добрее, проще. Не нужно каждый день вставать в семь утра, бежать к метро, а затем трястись сорок минут в переполненном вагоне. Тишь да благодать. Однако уже спустя месяц Марина затосковала, а еще через полгода возненавидела тишину сонного провинциального города. Но обо все по порядку.
Работы нет
Антон и правда быстро нашел работу - по знакомству ему удалось устроиться в бар в пяти минутах ходьбы от дома. Вот только зарплата там была в 10 раз ниже московской. Марине пришлось тоже подыскивать место. Квартира-то своя, но коммунальные услуги обходятся не дешевле, чем в столице.
Москвичка была шокирована местными заработками — она могла надеяться на 10-15 тысяч в месяц. Не больше. Но даже работу с такой смешной зарплатой ей пришлось искать месяц. И это был не офис с шефом-самодуром (о котором теперь Марина вспоминала с нежностью), а маленькая, грязная пивная, устроиться в которую девушку вынудили безысходность и непогашенный кредит.
В девять она приходила на работу. Два часа уходило на уборку. Следующие пять часов тишина. А затем подтягивались завсегдатаи. Пили пиво, громко разговаривали, смеялись, делали ей сальные комплименты, иногда дрались. Следующий день проходил по тому же сценарию. Два выходных в неделю. Уже в конце первого месяца Марина возненавидела любителей пива и заодно всех местных жителей.
Ох уж эти провинциалы
Марина выросла в многоквартирном доме, где никому не было никакого дела до того, что происходит в соседней квартире (если не считать двух пенсионерок и зануды управдома). В спящем городе N было все иначе.
У Антона семья большая, и каждый из родственников захаживал к ним в гости минимум раз в неделю. Без приглашения и предупреждения. Не обделяли вниманием и соседи, знавшие Марининого мужа с детства, а потому, как они считали, имевшие право вмешиваться в личную жизнь, задавать лишние вопросы, навязывать свое общение и т. д. Марина скучала о родительской квартире и даже о беспрерывном ворчании матери.
Пьянство и лень
Антон зарабатывал теперь мало. А времени свободного у него было много. Не привыкший проводить досуг в тренажерном зале, за чтением книг или прочими полезными занятиями, он отправлялся в свой законный выходной к другу, жившему по соседству, или принимал его у себя. Нередко на кухне собиралась большая компания. Пили, ругались, громко спорили ни о чем. Марина в пьяных посиделках участия не принимала. Она уходила в спальню, где с горечью вспоминала московскую беззаботную жизнь.
Крик петуха за окном, мрачный скрежет, доносившийся с железнодорожной станции, разбитые дороги, темные улицы (в городе N почему-то экономили на уличном освещении). Иногда ей казалось, что все это дурной сон.
Тоска, скука, хандра
Здесь был всего один маленький торговый центр, да и туда Марина не ходила — зарплаты едва хватало на продукты и коммуналку. Здесь был только один приличный парк, и он находился на другом конце города. Здесь был всего один ночной клуб для весьма неприхотливого контингента. Делать в этом городе было нечего.
Тоску наводили старые, допотопные здания, местные жители, которые, по мнению москвички, были прижимистыми, завистливыми и чересчур любопытными. А главное, здесь царила атмосфера безысходности.
Возвращение
В городе N Марина прожила семь месяцев. Однажды, получив скудную зарплату, вернулась домой, собрала вещи и отправилась на вокзал. Антону она ничего не объяснила - боялась долгого разговора, а потому ограничилась сообщением на "Вайбер". На развод подала уже в Москве.
30-летняя Марина Михеева сейчас живет с родителями. Замуж не вышла, но при знакомстве с молодым человеком интересуется прежде всего пропиской и наличием столичного жилья. О жизни в провинции вспоминать не любит.
