В годы перестройки многие храмы и целые монастырские комплексы были возвращены церкви, и этот отрадный факт свидетельствует о том, что наступило, наконец, духовное прозрение после многих лет атеистического мрака. Но не все святыни вновь дарят людям ниспосылаемую через них Благодать Божью. Многие уничтожены, и свидетельства о них мы находим лишь в сохранившихся документах. К их числу относится и бывший Николаевский монастырь Самары.
Насущная потребность в монастыре
Из истории края известно, что когда-то ещё в давние времена в Самаре существовал мужской монастырь, упразднённый в 1738 году. Больше столетия этот волжский город прожил без иноческого служения, но в 1851 году, когда он стал центром вновь созданной губернии, при которой была учреждена и Самарская епархия, вопрос о создании обители приобрёл актуальность.
Причины, побудившие местного епископа Евсевия (Орлинского) обеспокоить синодальное начальство прошением о создании в городе монастыря, кроме религиозных, были и чисто житейскими, продиктованными насущными повседневными проблемами. Писал он в столицу о том, что болит его сердце за вдовых и беспомощных священников, которых негде поселить, а также за их детей, лишённых возможности готовиться к будущим причетническим должностям.
Кроме того, требовалось осуществлять контроль за подсудимыми церковных судов, которых по установившейся практике отправляли по разным церквям. Все эти и многие другие проблемы, по мнению самарского владыки, могли быть решены созданием в городе монастыря. Его обращение в Святейший Синод поддержал и городской губернатор К.К. Грот, со своей стороны рекомендовавший для будущего монастыря вполне подходящую территорию на берегу Волги.
Финансовые проблемы
Синодальные чиновники отнеслись к прошению самарского епископа с пониманием, и в 1857 году им была получена «благословенная грамота», то есть необходимое в таком случае разрешение. За губернатором дело также не встало, и он, согласно своему обещанию, посодействовал выделению необходимого земельного участка. Но дальше начались проблемы.
Как известно, для строительства комплекса сооружений, каким должен был стать Самарский Николаевский монастырь, кроме благих намерений, нужны ещё и деньги, а их-то в данном случае и не оказалось. Вопреки ожиданиям, богатые вкладчики и благодетели объявляться не торопились. Самарская епархия также финансовой помощи оказать не могла, так как переживала не лучшие времена.
Выход из сложившейся ситуации
Решение было найдено неожиданно. Вновь назначенный в Самару епископ Феофил (Надеждин) – прежний Евсевий отправился к тому времени на покой, оказался человеком не только благочестивым, но и вполне практичным. Его посетила простая и вполне резонная мысль, что обширные земли, выделенные городским обществом под строительство монастыря, можно какое-то время сдавать в аренду под распашку тем же самым горожанам, а впоследствии вырученные деньги употребить на строительство.
Просто и разумно, но… вот тут-то и смутил лукавый бес сердца жителей города. Внушил им окаянный, что владыка, а с ним и епархиальное руководство просто хотят обогатиться, пользуясь благоприятным случаем, и землю, выделенную для богоугодного дела, использовать в целях личной наживы. Что тут началось! Последовали письменные и устные кляузы в Синод, обвинения честнейшего и весьма благонамеренного губернатора в причастности к махинациям, сплетни и пересуды. Всего и не перечислить.
Начало строительства обители
Насколько беспочвенными были эти обвинения, показала сама жизнь. Через весьма непродолжительное время на монастырских землях начали возводиться здания братских келий, хозяйственных помещений, а вскоре появился и первый храм, освящённый в честь святителя Николая Чудотворца. Вопреки мнению многочисленных злоязычников, деньги пошли именно на то, ради чего и затевалась сдача земель в аренду.
Шаг за шагом Самарский Николаевский монастырь начал обустраиваться. Появились, наконец, и богатые вкладчики. Первым был именитый волжский купец Ф. М. Щепкин, пожертвовавший обители сто пятьдесят десятин отличной пахотной земли, которая сразу же была сдана в аренду, но в этот раз никто из обывателей не посмел сказать что-либо в осуждение.
Его примеру последовал местный помещик П.К. Астраханцев, отписавший монастырю просторный деревянный дом, в котором впоследствии была оборудована больничная церковь. С этого и началось регулярное поступление вкладов. Самарская губерния оказалась богата щедрыми и благочестивыми людьми, на деньги которых в 1861 году был возведён первый каменный храм.
Получение монастырём официального статуса
Однако любопытная деталь – построенный и уже действующий Самарский Николаевский монастырь, даже после возведения в нём каменного храма не имел ещё официального статуса. Для его получения вновь было послано соответствующее обращение в Священный Синод, и после трехлетнего рассмотрения состоялось, наконец, официальное открытие этой уже несколько лет существовавшей обители.
Она была зарегистрирована как общежительный монастырь третьего класса. Общежительной называется такая форма организации внутренней жизни, при которой никто из насельников не имеет какой-либо личной собственности. Всё является общим достоянием, однако настоятель, казначей, иеромонахи и прочие иноки получали жалование. Об этом сохранились записи в архивных документах.
Монастырское благосостояние
К концу XIX века Самарский Николаевский монастырь развился в крепкое и вполне сформировавшееся хозяйство. Из тех же архивных записей следует, что при селе Ширяев Буерак ему принадлежали сто двадцать восемь десятин земли с лугами, пашнями и каменоломнями, сдаваемые им в аренду, а также почти семьсот пятьдесят десятин лугов и полей в других районах. Кроме того, Самарская губерния для поддержания его материального уровня выделила монастырю дополнительно сто сорок десятин.
Николаевский мужской монастырь (Самара) получал, кроме всего прочего, и содержание от своей епархии. Согласно утверждённому в 1867 году штату, ежегодно ему перечислялось около шестисот шестидесяти рублей. Доходы же от сдачи в аренду земель составляли не менее двух с половиной тысяч рублей в год, и ещё тысячу приносил собственный свечной завод. Сумма получалась по тем временам внушительная. Учитывая, что в конце XIX века численность насельников не превышала пятидесяти человек, можно сделать вывод, что нужды они не испытывали.
Начало нового века
С наступлением XX века численность братии начала по разным причинам сокращаться, и к 1912 году, согласно изданному тогда же Православному энциклопедическому словарю, составила лишь тридцать пять человек. В годы русско-японской войны несколько насельников были мобилизованы, в том числе и иеромонах Лаврентий (Павлов), командированный на Дальний Восток в действующую армию.
К 1916 году в стенах монастыря остаются уже лишь двадцать два человека, включая настоятеля и четырёх послушников. Значительно сократилась и площадь принадлежащих им угодий, однако несколько увеличилось поступление средств из епархиальной казны, так как к этому времени монастырь был причислен ко второму классу.
Монастырские храмы
На эти деньги в том же году строится келейный корпус, сохранившийся до наших дней. Его фото помещено в статье. Известно также, что в последние предреволюционные годы на территории обители, кроме прочих сооружений, помещался храм иконы Божией Матери "Всех скорбящих Радость" и ещё один – святителя Николая Чудотворца.
Первый из них был основан ещё в 1860 году. По скудости средств он был оборудован в пожертвованном обители и соответствующим образом перестроенном доме. Второй же храм построили и освятили в 1909 году на месте прежнего, пришедшего в ветхость и по этой причине разобранного, который всегда считался главным, и благодаря которому святитель Николай дал своё имя всему монастырю. На дошедших до наших дней фотографиях он поражает взгляд величием своих очертаний.
Прочие постройки
Самарский Николаевский монастырь располагался на весьма значительной территории, ограниченной берегом Волги и нынешними улицами Челюскинцев, Осипенко и Радонежской. Вся она была обнесена высокой каменной оградой, от которой до настоящего времени сохранились лишь ворота, фото которых представлено в статье.
В распоряжении монастыря имелись четыре каменных здания бытового и хозяйственного назначения, а также упомянутые выше храмовые постройки, из которых храм иконы Божией Матери "Всех скорбящих Радость" размещался в глубине, а Никольский находился напротив святых ворот. Кроме того, на огороженной монастырской территории находилось кладбище, где за определённую плату производились захоронения и мирян.
Погубленная святыня
После прихода к власти большевиков монастырь постигла та же судьба, что и многие святые места Самары. В 1918 году у него была отобрана и передана для нужд местного отдела народного образования трапезная, в которой разместили учебные классы, а через пять лет в распоряжение нового правительства отошли и прочие монастырские корпуса.
В начале тридцатых годов настала пора и храмовых зданий, службы в которых уже много лет не совершались. Вначале они были переданы одной из самарских фабрик для организации в них клуба, но затем полностью разобраны, их кирпичи пошли на строительство близлежащих домов и фабрики-кухни.
В годы перестройки монастырь не возрождался, так как практически весь был уничтожен. Остались лишь ворота, о которых говорилось выше, двухэтажный келейный корпус, претерпевший значительную перестройку и внутреннюю перепланировку, а также здание трапезной, полностью изменившее свой вид за счёт многочисленных ремонтов.
В 2013 году православными активистами в нише над воротами были установлены два образа. Изображённые на них Пресвятая Богородица и святитель Николай Чудотворец напоминают жителям города о той святости, которая некогда пребывала здесь и которая была попрана и поругана их отцами под звуки победных маршей.
